Скуф. Маг на отдыхе 2
Шрифт:
Мужики с длинными бородами, женщины в платках, дети чумазые и босоногие. А одна из баб, — как будто с картины сошла, — даже с гружёным вёдрами коромыслом.
— Фанатики какие-то, — пробубнила себе под нос Нинель Аскольдовна, а потом попросила Тихона остановиться.
— Добрый день! — крикнула она первому попавшемуся мужику, и мужик с радостью двинулся в её сторону.
— Действительно добрый, — улыбнулся он пуще прежнего. — Благой.
— А… Ага. Подскажите, а где брат Филарет?
—
И впрямь.
Ошибиться было невозможно, потому как крайняя изба отличалась от других не только пластиковыми окнами, спутниковой тарелкой на крыше, бассейном во дворе и припаркованным рядом джипом, но и огромной табличкой «Отец Филарет» над крыльцом.
— Что за дичь? — спросила Нинель, на что Тихон сперва лишь пожал плечами.
— Пойдём, узнаем, — сказал он и заглушил мотор.
По тропинке к дому, — ни о каких заборах здесь и слыхом не слыхивали, — по ступенькам и прямо в избу.
— … в основном репа и турнепс, — как раз говорил брат Филарет, но завидев пришельцев запнулся.
Вместо прихожей в доме была просторная и чистая комната, выполненная в стиле глубинного деревенского минимализма. То бишь… нихрена в ней не было. Стол прямо по центру, да два стула друг напротив друга.
На одном стуле сидела ветхая бабулька в белых одеждах, а на другом он.
Филарет.
Да, это несомненно он. Однако Нинель Аскольдовне пришлось сильно напрячь воображение, чтобы узнать его. Постаревший вдвое, раздобревший втрое, отпустивший пышную седую бороду и нарядившийся в белые лохмотья, в нём едва ли узнавался прежний глава Церкви Ада.
Однако и сам Филарет, судя по взгляду, оказался в замешательстве. И не столько смотрел на лица, сколько на полицейскую форму Тихона.
— Чем могу вам помочь? — спросил он, и поднял руку вверх, как только два бородатых мордоворота, что стояли за его спиной, дёрнулись в сторону Нинель и Тихона.
— Брат Филарет, это мы, — сказала Нинель. — Свои, — и тут глава Чурчхелы будто бы выдохнул.
— Ах, это вы, — по-доброму улыбнулся он. — Свои. Ну точно-точно. Тогда подождите буквально минуточку, хорошо?
— Конечно, — кивнула Нинель Аскольдовна и переглянулась с Тихоном.
Тихон точно так же, как и она сама, не понимал категорически ничего.
— Итак, Мария Степановна, — улыбнувшись, обратился брат Филарет к бабульке. — А живёте вы где? Ну… то есть жили до того, как попали в нашу прекрасную благую общину.
— Ох, отец Филарет, — страдальческим тоном начала старушка и прихлебнула что-то явно горячее и дымящееся из кружки, которую сжимала в руках, будто грелась. — В последнее
— Как же так? — напрягся старец.
— Вот так, — вздохнула бабушка, еле удерживая слёзы. — Муж помер, долги его на меня перешли, а я же в юристике этой всякой совсем не бум-бум. Вот меня из квартирки-то и выселили.
— Ох ты ж…
— Как и почему я даже сама не поняла.
— А как же дети?
— Так не было у нас с дедом детей и…
— Стоп! — брат Филарет ударил кулаком о стол и резко посерьёзнел. — Что? — уточнил он. — Вообще никакой недвижки не осталось?
— Так ведь а-а-а, — затянула бабка, уже явно почуяв чем пахнет. — Нету, отец Филарет. Откуда же у меня…
— Стоп! — и ещё один удар. — Хавальник свой закрыла.
— Отец Филарет?!
— Завали, я сказал!
Тут Филарет подал жест своим бородатым «ребятам».
Оба тут же двинулись на бабульку. Один отобрал кружку с чаем, а второй начал стаскивать с неё белую одёжу, под которой, на счастье, был надет обычный бабкин лук — кофта с длинным рукавом поверх цветастого платья.
— Помогите! — заверещала бабка, но поздно; её уже взяли под руки и понесли прочь.
— Упёрдывай давай! — крикнул ей брат Филарет и добавил вдогонку. — Нет квартирки, нет благости! — а потом хмыкнул и добавил обычным голосом. — Халявщица старая…
Бабульку протащили мимо Нинель с Тихоном, и только тут глава Церкви наконец-то обратил на них внимание.
— Итак, — улыбнулся он и замолчал, явно чего-то ожидая.
— Итак, — кивнула Нинель.
— С чем пожаловали, люди добрые?
— Люди добрые? Брат Филарет, да это же мы!
— Кто «мы»? — спросил старец, откинувшись на стуле и оглаживая бороду.
— Это мы! Это я! Нинель Белич!
— Угу, — кивнул Филарет, но даже не попытался узнать Белич в лицо, предпочитая не тая разглядывать ноги.
— Вы что, не помните меня?!
— Брат Филарет, я писал вам утром, — это вмешался в разговор Тихон. — Писал, что стал свидетели пришествия Его. Всё наконец-то свершилось! Сын Демона здесь!
— Дочь Демона, — поправила напарника Нинель.
— Демона? — Филарет сперва нахмурился. — Какого Демона? — но уже через секунду просветлел лицом. — Тьфу ты, ёпте! Чурчхела что ли?
— Чур… Чурчхела, — истово охреневая от происходящего произнесла Нинель. — Да.
— Так, — глава Церкви хлопнул в ладоши и спросил: — Нашли, значит?
— Нашли.
— Ну хорошо, — в очередной раз улыбнулся Филарет и встал со стула. — Работайте дальше и держите меня в курсе. И без спроса в следующий раз лучше не приезжать…
И тут весь паззл в голове Нинель Аскольдовны сошёлся.