Скуф. Маг на отдыхе 2
Шрифт:
— Слюнтяй сраный, — на выдохе сказала она. — Мамин лошок-лопушок…
И определения точнее не найти во всём свете. На том месте, где должен был вырасти сын Князя Демонов, который откроет портал в Ад и предаст весь этот мир огню, вырос лопушок.
Ошибка…
Здесь точно какая-то ошибка. Двадцать лет назад Церковь ошиблась и взяла под наблюдение не того ребёнка. Ну а ещё бы! Ангелину Цветкову Чертанову взял под контроль Институт и его новый, очень деятельный и очень старавшийся выслужиться ректор.
— Грёбаный Державин, — Нина сделала
Ангелину, в которую Церковь посадила семена Зла, спрятали от посторонних глаз и засекретили всё, что было с ней связано. И старшие члены Церкви лишь каким-то чудом вышли на маленького Ангела Черепанова.
И кстати…
Как?
Как они на него вышли?
Как они вообще дошли до своих выводов?
Почему решили, что правы?
Не у кого спросить. Никто из старейшин до сегодняшних дней не дожил. Нинель только помнила, что ребёнок должен быть мужского пола, и что семья Черепановых, как сотрудники той самой Академии рассматривались как самая вероятная кандидатура усыновителей после смерти Ангелины.
Да и имя парня как бы, намекало. Или нет?
Церковь вообще переживала не лучшие времена и разваливалась буквально на глазах. И теперь она, — Нина Аскольдовна, — была в последней сотне последователей культа, в котором некогда состояли десятки тысяч человек.
Церковь Ада.
Возникла она на британских островах, но после переползла на русскую почву, где продолжала, правда, носить гордое старинное название.
Чурчхела, от английского «Church Hell».
Чего хотела Чурчхела? Власти и денег. Денег и власти. Но преимущественно всё-таки власти, потому как деньги в системе координат нового миропорядка не будут играть никакой роли. Они хотели заранее выслужиться перед демонами, которые рано или поздно всё равно придут в этот мир, и занять достойное место в пищевой цепочке. Ну или как минимум не сгореть в адском огне вместе со всеми…
В чём заключалась главная доктрина Чурчхелы?
Да ничего особо нового.
Мир подлежит уничтожению. Люди — грязь. Трещины — порталы меж миров, в основном скучных и одинаковых, но где-то там, среди бесчисленных реальностей, существует Ад.
Пока что, — к великому сожалению Чурчхелы, — демоны могут заглянуть в этот мир только в качестве бесплотного духа, а вот попасть сюда физически никак нет.
Не получается.
Для этого нужно приглашение хозяев дома. Нужно, чтобы дверцу кто-то распахнул изнутри. Впустил.
И потому-то Церковь Ада и пошла на эту авантюру. Они хотели вырастить ребёнка демона и человека, который сможет открыть портал изнутри и начать вторжение.
Как они дошли до этого?
Опять-таки спросить не у кого. Культу уже несколько сотен лет, а его основатели были довольно скрытными товарищами. Однако факт есть факт. У Чурчхелы получилось посадить демоническое семя в чрево девственно-чистой Ангелины Чертановой. И спорить с тем, что у них получилось — откровенно глупо.
А вот потом что-то пошло не так.
И,
Впрочем, они и так уже давно не выходят на связь ни с кем из сторонников Чурчхелы. Ни вселением, ни через сны, ни даже через знамения, описанные старейшинами в трактатах.
— Говно, — очень точно обрисовала всю ситуацию Нинель Аскольдовна, выпила ещё глоточек и поставила коньяк на место.
И тут же раздался стук в дверь.
— Войдите!
В кабинет проник ещё один студент.
— Ах, это ты, — устало вздохнула Нина Аскольдовна. — Ну, садись…
— Спасибо!
Полысевший уже в двадцать, неврастеничный студент Максимка — один из немногих, кто пользовался услугами штатного психолога не по обязательствам, а по велению сердца.
— Ну что там у тебя опять?
— Кажется, я выбрал для себя не ту профессию, — сказал Максимка, а затем нервно и на грызунковый манер отгрыз себе ноготь. — Кажется, геология вообще не для меня. Это вовсе не то, чего я хочу от жизни. И от этого становится страшно, и тревожно, и…
— Бла-бла-бла, — не таясь сказала Нина Аскольдовна, потому как лысый уже завёлся и не слышал никого, кроме себя.
— … мне кажется, что на самом деле я хочу писать книги. У меня даже задумка есть. Представьте себе альтернативную Российскую Империю, только она не Империя вовсе, а федеративная республика, и магии в этом мире нет вообще, и…
— Ох, Максимка, — покачала головой психолог. — Какой же ты долбо…
Вз-вз! — Нина Аскольдовна не договорила, потому как в этот момент на телефон пришло сообщение с особым сигналом. Сигналом, который стоял исключительно на членов Церкви. А, стало быть, это что-то очень и очень важное.
— … только я боюсь начинать один, потому что… ну… потому что не знаю почему. Но у меня есть один знакомый, который предлагает поработать вместе. Саша. Он немножечко токсик, но…
— Завали! — крикнула психологиня, прочитав сообщение, и в голос расхохоталась. — Ах-ха-ха-ха!
— Ээээ…
«Мы ошиблись», — писал брат Тихон, — «Я видел пришествие Его! Собственными глазами я узрел, как Он пробудился!»
— Ну наконец-то! — Нина Аскольдовна вскочила с кресла. — Наконец-то, твою мать, наконец-то! Да! Да-да-да! ДА-ААА-АА! Ах-ха-ха-ха-ха!
— М-м-м… Нинель Аскольдовна, так что вы думаете насчёт… э-э-э… вы вообще меня слушали?
Вдоволь отсмеявшись, психологиня смерила Максимку презрительным взглядом и сказала:
— Ты даже не представляешь себе, насколько ты жалок. Ты даже не представляешь, насколько все вы жалки. Но ничего. Ничего, — улыбнулась она. — Скоро каждому воздастся по заслугам, и такой биомусор, как ты, наконец-то займёт своё место. Скоро этот мир захлебнётся в крови.
— Угу, — кивнул Максимка, чуть подумал и спросил: — А вы точно психолог?