Скуф. Маг на отдыхе 5
Шрифт:
Сопротивление Удалёнки попёрло в атаку с рьяностью кабана, напавшего на след трюфеля…
— Не может быть, — всё повторяла Стеклова, мотая головой. — Не может быть, не может быть, не может быть…
— Та-а-ань, — протянула кадет Дольче и передала подруге телефон. — Посмотри сюда, пожалуйста.
Таня посмотрела в телефон, а затем в зеркало. Снова в телефон, снова в зеркало и снова:
— Не может быть, не может быть, не может быть… да, похожа, но…
— Очень похожа, Тань.
— Не очень!
—
Прямо на моих глазах наследница престола переживала первую стадию принятия неизбежного. Ну а если точнее, шла в полное, тотальное отрицание.
По-хорошему, этот разговор надо было бы провести, как эдакий «круглый стол». Собрать всех глав примкнувших к нам фракций и популярно объяснить, на кой-чёрт они вообще втянулись в эту авантюру.
Однако «по-хорошему» не всегда равнозначно «по-человечески».
Так что при рассказе графа Стеклова присутствовали только альтушки, да я. Таня наворачивала круги по «лобному месту» вокруг своего чудо-кактуса.
— Ваше Высочество, — виновато склонил голову Виталий Владимирович. — Ну нельзя тогда было по-другому, понимаешь?
— Не называй меня так! — Танюха резко перескочила на фазу гнева и тут же перешла на торг: — А может, оставим всё как есть, а?
— Кадет Стекловата! — рявкнул я, пока мы не перешли к депрессии. — Ты вообще слышала, что рассказал Его Благородие?!
— Слышала.
— Ну так и хрен ли ты тогда?! Лучший способ послужить Империи — это спасти её! Не того ли ты всегда хотела?!
— Того, но…
— Ну и всё, значит! Тебе сказали Высочество, значит, Высочество! Скоро вообще Величеством станешь! И будешь править, как миленькая! Потому как все вот здесь сейчас собравшиеся в тебя верят. И их нельзя подвести, понимаешь? И кем нам всем быть: последней опорой престола или гнусными бунтарями, это тебе решать. Вот прямо сейчас.
Итак…
А что же, на самом-то деле, рассказал нам барон Стеклов?
Начал с самого начала. Ну а точнее, с покушения. Как оказалось, взрыв теплохода был инсценирован задним числом. Дескать, так и так, начался пожар в машинном отделении, перекинулся дальше, дальше, дальше. А на самом-то деле императрицу отравили прямо в собственной каюте.
С помощью магии, разумеется. Императрица была сильным магом-природником, как и дочь, и банальная химия её бы не взяла.
Один петрозаводский аристократик из тех, что доедают последний без соли и к аристократии имеют отношение лишь чисто формальное, во время небольшой стоянки умудрился впарить Её Величеству запакованный подарок для маленькой дочери. Небольшую такую цветастую коробку с бантом.
Некоторые моменты Стеклов опускал, но по факту… во-первых, охрана проверяла, но ничего подозрительного не нашла. Во-вторых, при открытии коробки сработал тот самый артефакт, и смерть Её Величества была чуть ли не мгновенной. В-третьих, наследница спаслась лишь чудом. В-четвёртых, судя по всему, «подарок» предназначался именно ей.
Петрозаводскую гадину нашли уже мёртвой, и следы заказчика на этом потерялись.
Правду о том, что девочка выжила, знали двое. Император и сам барон Стеклов.
Тогда же в злополучной каюте теплохода было принято решение. Татьяну Петровну объявили погибшей. Иронично, но сугубо для того, чтобы её защитить.
Дальше: на барона Стеклова показательно и очень-очень публично спустили всех собак. Не предотвративший покушение генерал-адъютант был отправлен в отставку, а на самом-то деле взял на попечение малолетнюю принцессу.
Время шло.
Таинственный негодяй не находился.
У Петра Петровича как раз наступало совершеннолетие, а Таня вот-вот разменяла третий десяток. По сути, настала пора срывать гриф «секретно» и вводить настоящую наследницу в курс дел, но именно тут… именно тут Величество и понял, что его начали травить.
И яд он узнал. Был он иным, но почерк отравителя Императору был известен.
Недолго думая, Пётр Николаевич отсрочил признание дочери на неопределённый срок и отправил группу «Альта» ко мне. В самое надежное место в Империи, как он сам выразился.
А сам разрешил себя травить. Риск, конечно, и знай я об этом, то, разумеется, высказался бы против. Но Величество решил всё сам.
Была у меня мысль даже, что слухи о его беспомощности преувеличены и он просто притворяется. Но я её отбросил, слишком рискованно. Скорее, Николаич переоценил свои возможности, и ситуация вышла из-под контроля.
Часть его плана уже сработала. Вся гниль и вся мерзость попёрла наружу. Все враги престола показали личико, и теперь их гораздо проще опознать.
Но при этом, уже сегодня эта самая мерзость станет законной властью.
— Ну что, поехали, Твоё Высочество, — встал я.
— Куда поехали? — на секунду потерялась Стеклова.
Вот только, какая она теперь Стеклова? Романова — она. Эх, какой шикарный позывной стал теперь неактуальным. Хотя зачем будущей Императрице позывной.
— Как куда? — удивился я. — На престол тебя сажать, конечно.
Глава 28
— Герман Григорьевич, вы хоть понимаете, чем мне это грозит?
— Наташенька, ну ты чего? Вспомни, я хоть раз тебе врал?
— Герман Григорьевич!
— Ой, да брось! Ты посмотри, какие там дядьки в машине сидят? — Морозов подошёл к окну и отодвинул занавеску.
На подъездной дорожке стоял джип с боевиками Германа. Боевики выдавили из себя улыбку и помахали Натулёнышу рукой.
— Глянь какие, а?! Орлы! С такими можешь вообще ничего не бояться!
Вот ведь…
Чертяка обаятельный. Предложить блогеру всея Руси рискнуть собственной карьерой, свободой, а может быть, даже и жизнью, при этом оперировать какими-то откровенно детскими разводами. Продавить чуть ли не на слабо.