Скуф. Маг на отдыхе 5
Шрифт:
И что-то мне подсказывает — возможно, хруст — что это очень больно.
Монстрюга начала заваливаться, а я побежал дальше.
Взрывы тут и взрывы там. Крики. Рёв. Сполохи. А ещё потрясающее, просто ни с чем несравнимое чувство локтя. Оно ведь… как? Оно же просыпается даже тогда, когда ты с кем-то в паре! А тут! Сейчас! Когда нас было чуть ли не с полтысячи, и почти каждый знаком мне в лицо, я… кажется, испытал настоящее, полнокровное и всеобъемлющее счастье.
Пока бежал к кракену, ловил себя
Всю картинку боя целиком.
Вон там бушует пламя, и в пламени этом Катя Чертанова вместе с демонами. Вон лоза толщиной с добрую секвойю пробила камень мостовой и перехватила щупальце кракена до того, как оно опустилось на отряд Морозова — это работают друиды.
Вон посреди мясорубки, под защитой Заиньки, стоит Гринёв. Стоит, массирует виски и прии-и-и-истально так провожает взглядом грузовик, который на полном ходу несётся прямо на биг-босса. Ставлю сто против одного, что это Костя влез к водиле в голову.
Вон Лёня спикировал на толпу гоблинов, выцепил парочку и теперь поднимает их с тем, чтобы бросить.
Вон сухопутная акула забилась в агонии, когда на неё налетел целый рой сколопендр.
А вон Мишаня кого-то жрёт…
Красота, короче! Сердце аж захлёбывается от этой боевой радости!
Вспышка слева, монстр справа, снова взрывы и снова сполохи, а я бегу, бегу и бегу. Господин Нобель хоть и залез в эту биологическую игрушку, а я ведь один хрен его оттуда вытащу. Одним ударом расковыряю тварь, лишь бы до неё добраться.
Однако тут…
Нет, я уже давно это почувствовал, однако сперва думал — показалось. Внезапно, мне стало трудно аккумулировать сырцу. Трудней, трудней, ещё трудней. И вот я уже тяну её как грёбаный смузи через маковую тростинку.
Резерв есть.
Резерв большой.
Вот только он, сука, не восполняется, и щиты уже начали его сжирать. На секунду остановившись и сконцентрировавшись, я понял в чём тут дело. Не знаю, как объяснить… астральное зрение? Магическое зрение? Гиперчувствительность? Да хрен его знает! Это моё, и я это чувствую! Без глаз, вибрисов и других приблуд!
Я просто понял. Я просто увидел прямо перед собой гудящий от напряжения клубок энергии, который со скоростью центрифуги вращался вокруг своей оси и на манер чёрной дыры притягивал к себе всю сырцу со всей округи.
У меня аж:
— Б***ь, — вырвалось.
Кракен оказался таким же, как я.
Не внешне, разумеется. С таким же даром, до этой поры считавшимся уникальным.
Меня аж до мурашек пробрало.
То, что Лёха с Таней сумели остановить удар его щупальца, — чистейшей воды поддавки. Обман. Нобель там внутри прибедняется и разыгрывает из себя неповоротливого рейд-босса, а сам тем временем копит силы на удар.
На МОЙ удар.
Такой, который никто
Могу ли я это предтвратить? Разумеется.
То, что я понял, что именно он затевает, — уже половина успеха.
Надо провернуть тот же трюк, что и тогда, со спецкорпусом. Нужно срочно набрать сырой энергии там, где её ещё не успела заграбастать эта тварь. И где же лучше всего это сделать, как не в небесах?
Туда он пока не дотянулся.
— Оп! — перепрыгнув через труп очередной твари, я рванул в обратном направлении.
Леонид.
Мне срочно нужен Леонид.
— Высочество! — заорал я, во мгновение ока добравшись до своих. — Таня! Грифондюка срочно ко мне!
— Да, Василий Иванович!
Таня напряглась, нащупывая мысленную связь с птицей, и в этот самый момент… кажется, Лёня не ожидал, что его дёрнут. Грифондюк как раз снизился над толпой монстров в очередном пике, отвлёкся, и какая-то когтистая херота умудрилась зацепить его за крыло.
Раздалось отчаянное: «Грлгрлглрг!» — и огромная пернатая туша пропахала собой площадь.
— Ач-чорт!
Но без паники! Первый блин, он всегда такой! Наверняка, должен быть и другой способ подкинуть меня повыше. Например…
— Точно! — осенило меня. — Лизонька, солнышко, а где твоя дочь?!
— Оля!
— Да, Василий Иванович! — чумазая, заляпанная в крови альтушка выпрыгнула из битвы будто чёрт из табакерки и встала рядом с матерью.
— «Спасение», — скомандовал я. — Сюда! Живо!
По пути проломив голову очередному монстру, красный шар метнулся к нам из самой гущи сражения.
— Так… Ладно, — сказал я, обхватил артефакт руками и как можно крепче прижал его к груди.
— Василий Иванович, что вы делаете?
— Вышвырни меня отсюда! — закричал я. — Со всей силы и как можно выше!
Как правило, у студентов нет денег на то, чтобы бухать в центре Москвы. Однако бухать в центре Москвы очень хочется. Так лучше чувствуется дыхание времени, да и пульс поколения прощупывается на раз-два.
Ну а прикоснуться к вечности и стать свидетелями исторических событий из первых рядов — это вообще чуть ли не обязательно. Притяжение между приключениями и задницей оказалось непреодолимым. С самого утра в столице происходило чёрт пойми что, но это чёрт пойми что было безумно интересным.
А потому…
Лысый студент Максимка знал вариант. Пожарная лестница в переулке за одним мажорным барчиком вела на крышу, с которой открывались чудесные виды. Тот самый первый ряд.
Солнышко светило.