Скверные девчонки. Книга 2
Шрифт:
Все лето Джулия прожила в Монтебелле, предаваясь воспоминаниям об их дружбе и как бы отдавая этим дань ушедшей подруге…
Она возвратилась домой спустя годы, чтобы связать порвавшуюся между ними нить, которая тянулась обратно, к ненавистной Блик-роуд. Она пыталась вспомнить, по возможности честно, каждый миг того страшного времени, потому что не хотела, чтобы тень вины тяжким бременем лежала у нее на душе. Бывали такие моменты, когда они пренебрегали друг другом, и такие, когда они
После всего, что они пережили вместе, оставалась дружба, проверенная временем. Это была крепкая дружба, из которой они черпали жизненные силы. Они были друг для друга и матерью, и дочерью, и подругой. От этой утраты Джулия чувствовала себя более осиротевшей, чем при мыслях о потере Маргарет Холл или Бетти.
В первые после случившегося месяцы, когда прогулки по парку или в тени замка, казалось, были наполнены Мэтти, Джулия поняла, что их дружба остается. Мэтти все еще была с ней и навсегда с ней останется, пусть даже самой подруги уже нет.
Джулия почувствовала, как силы возвращаются к ней. Еще до того, как Николо предостерег ее, она поняла, что настало время покинуть этот приют и возвратиться в мир.
У Николо обнаружилась болезнь легких, которая не поддавалась лечению. Сестры-монахини сделали со своей стороны все возможное по уходу за ним, но в итоге его пришлось отвезти в большой госпиталь в Салерно. Всего несколько месяцев назад каждая клетка его организма оказывала сопротивление болезни, но он был уже стариком.
— Не смей хоронить себя здесь, — предостерег он Джулию. — Сейчас же поезжай домой, к Александру и Лили, иначе будет поздно.
Джулия присела у его постели.
— Я знаю, — сказала она. — И я уеду, мой старый добрый друг.
Ей нужно было возвращаться, чтобы заняться памятником для Мэтти. Это важно было сделать.
И теперь, стоя в парке под припекающим солнцем, Джулия поняла, что больше нечего обдумывать. Она достаточно занималась этим во время своего добровольного изгнания.
Она не осталась в долгу перед Мэтти. Мэтти и Митч умерли, но ее собственные возможности еще не были исчерпаны. Долги были связаны только с живыми, и в основном с Александром.
Если она до этого ничего не сделала лично для него, решила Джулия, то должна сделать это сейчас. Она оставит свой чудный парк монахиням и их пациентам на попечение Томазо.
Она покинет место, где чувствовала себя защищенной и жила простой примитивной жизнью, ограничивая свои потребности и довольствуясь малым. А сейчас она стала достаточно сильной, чтобы вернуться к Александру в Леди-Хилл. Если он все еще любит ее, она будет там жить ради него.
Джулия обошла всех и попрощалась. Это заняло совсем немного времени. Николо сжал
— Ты поступаешь правильно, — сказал он ей.
— Наконец-то, — улыбаясь добавила Джулия. Она поцеловала его в лоб и вышла из палаты не оглядываясь.
В последний вечер она побродила с Томазо по зимнему саду, а затем они вышли на верхнюю террасу. Воздух был так тих, что можно было услышать шепот моря, а аромат цветов еще больше сгущался в неподвижном воздухе. Джулия старалась вобрать в себя всю красоту и величие того, что она покидала.
— Мне кажется, вы будете скучать по своему парку, — заметил Томазо.
— Он не мой, — ответила Джулия. — И ты здесь для того, чтобы ухаживать за ним. Я всегда буду знать, что ты здесь.
«Как и память о Мэтти. Как и наша дружба с ней». Ведь они не перестанут существовать, как и парк, только потому, что здесь не будет Джулии.
Джулия и Томазо спустились по ступенькам и облокотились о нагретый каменный парапет, чтобы посмотреть на море, а затем опять поднялись к замку. Монахини собрались у ворот проводить ее. С ними прибежали дети и небольшая группа постояльцев. Мать-настоятельница поцеловала ее в обе щеки.
— Да пребудет с вами Господь!
— Спасибо, мать-настоятельница.
Уже сидя в такси и глядя в задние стекла, когда машина неслась с горы вниз, Джулия видела, как белые накрахмаленные чепцы монахинь мелькают по парку, словно большие бабочки.
Александр и Лили встречали Джулию в аэропорту. Она видела только их, как будто в зале ожидания, кроме них, никого не было. Лили радостно закричала:
— Мамочка! Мамочка! Добро пожаловать домой! Мы уже думали, что ты никогда не приедешь.
Александр стоял у нее за спиной. Он не изменился. Джулии даже показалось, что он выглядел точно так же, как в те времена, когда они впервые встретились. Даже старая, поношенная одежда, возможно, была еще из тех времен.
Он сделал несколько шагов вперед и взял ее рукой за подбородок, чтобы лучше видеть лицо. Их глаза встретились, и они улыбнулись друг другу.
Сидя в машине Александра, в знакомой обстановке пыльных улиц, Джулия спросила:
— Куда мы едем?
— Мы с Лили сняли квартиру в Фулеме, — ответил Александр. — Вполне приличную. Мы останавливаемся в ней, когда бываем в Лондоне.
— На нейтральной территории, — тихо сказала Джулия.
— Именно, — согласился он. Оба они все еще считали, что Леди-Хилл не является такой территорией.
Они достигли Чизвикской эстакады. Джулия смотрела на нагромождение зданий и поток машин, залитых солнечным светом. Монтебелле уже казалось где-то далеко позади, но она не сожалела об этом. Повернув голову, она взглянула на Александра, и сразу все ее существо наполнилось любовью к нему.
— Знаешь, о чем я думала в самолете?