Сквозь фиолетовые глаза
Шрифт:
Затем она повесила голову.
– Я знаю.
Он сбавил тон:
– То, что ты там вытворяла, могло выдать нас. Впредь не допускай этого.
Она кивнула, не глядя на него. Неожиданно он почти затосковал по «Джози».
– Эй, все в порядке, – ухмыльнулся мужчина. – Я всегда хотел быть гинекологом.
Уголки ее рта поползли вверх, и на губах появилась легкая усмешка.
Припарковав машину, Дэн выгрузил чемоданы Натали, свои сумки и взвалил их себе на спину, став похож на перегруженного коридорного. Задержавшись у лифта, он бросил на Натали умоляющий
– Восемь этажей. Может?..
Она посмотрела на металлические двери, скривив рот.
– Я лучше не буду, – неуверенно произнесла Натали.
Чересчур безразличное выражение на ее застывшем лице выдавало страх. Она до безумия боялась ступить в эту стальную коробку, но была слишком гордой, чтобы показать это. Вызывала ли она когда-нибудь жертву крушения лифта? – гадал Дэн. Слышала ли треск рвущегося кабеля, чувствовала ли краткую тошнотворную невесомость, когда падала кабина, тягучие брызги разорванной плоти, когда ударялась о дно? Она что, представляет это каждый раз, когда подходит к паре скользящих дверей безопасности? Если так, то кто может обвинять ее за желание ходить по лестницам?
– Да ладно, забудь об этом. – Дэн потянул за ручки чемоданов, закидывая их повыше на плечи и, хрюкнув, одарил Натали веселой улыбкой. – Как ты сказала – это хорошее упражнение.
Женщина выглядела удивленной и даже немного раздраженной.
– Слушай... я могу взять это, – предложила она и забрала у него свой багаж. Вместе они отправились на поиски лестницы.
Когда наконец добрались до комнаты, Дэн отпер дверь и уронил сумки на ближайшую кровать.
– Немного шансов у того, кто вздумает влезть через окно на такой высоте, – произнес он, стараясь выровнять дыхание. – Я буду спать здесь и охранять вход.
– Как угодно. Я в ванную. – Натали направилась туда с сумкой в руке.
– Постой. – Агент проверил ванную, чтобы удостовериться, что там никого нет. – Извини. Стандартная процедура.
Она прошла мимо него, качая головой, и захлопнула дверь.
Дэн снял кофту и вытащил Т-38 из-за пояса брюк, где рукоятка пистолета терлась о его пупок. Засунув револьвер под подушку, он снял оставшуюся одежду и надел белую футболку и серые фланелевые шорты.
Дверь ванной приоткрылась, и из щели послышался голос Натали.
– Ты в приличном виде?
– Лучше, чем в приличном – в отличном! – рассмеялся он, расслышав в ее голосе нотки отвращения. – Расслабься. Я прикрыл свое мужское достоинство.
Когда она вошла, Дэн осознал, как сильно привык к ее рыжим волосам и голубым глазам. Теперь Линдстром выглядела как вторгшаяся в номер инопланетянка. Вытатуированные точки, казалось, пронзали ее бритый череп, как микрофонные устройства, и далекие горизонты сиреневых радужек глотали свет, проникавший в них. Она переоделась в свободную футболку и спортивные шорты, и Дэн поймал себя на том, что любуется красивой формой ее ног и гладкой, бледной как сливки, кожей.
– Чем могу помочь? – Натали поставила сумку у подножия кровати, наградив его подозрительным взглядом. Она, очевидно, заметила, как
Дэн моргнул и прочистил горло.
– Хммм... ты закончила с ванной? Я только на минутку... – Он сгреб свой рюкзак и поторопился выйти.
К тому моменту, когда он почистил зубы, Натали уже забралась под одеяло. Она неестественно прямо лежала на матрасе с натянутым до груди одеялом и вытянутыми вдоль тела голыми руками, словно труп, ожидающий работника морга. Только беспрестанное нервное движение одной ноги заставляло колебаться ее одеяло.
Дэн вскарабкался на собственную кровать и потянулся к лампе, чтобы погасить свет. Ее голос остановил его:
– Не надо.
– В чем дело? – осведомился он, взглянув на нее, но продолжая держать пальцы на выключателе.
Лицо фиолки вытянулось.
– Пожалуйста... оставь его включенным.
Дэн подумал о ее отчаянной попытке избавиться от темноты в доме.
– Как скажешь. – Он отпустил лампу и лег обратно на подушку.
– Сон – очень... уязвимое время для меня, – призналась Натали, будто он требовал объяснения. – Если мне придется проснуться посреди ночи, я предпочитаю видеть то, что меня окружает. Это помогает мне снова прийти в себя. Ничего?
– Конечно, конечно... Нет проблем. – Он устроился под одеялом, закрыл глаза и постарался не обращать внимания на пробивавшийся сквозь веки оранжевый свет.
– Спасибо, Дэн, – сказала женщина, прежде чем он заснул.
Этуотер проспал некоторое время – нельзя было точно сказать, как долго, – когда животные инстинкты заставили его проснуться. Открыв глаза, он продолжал лежать, ожидая, когда его разум поймет, о чем предупреждал инстинкт.
В комнате раздавался шепот. Незаконченные слова раздавались то громче, то тише, шурша, словно осенний ветер.
Дэн дотянулся до лежащего под подушкой Т-38. Он постарался как можно точнее угадать, откуда исходил звук, и резко поднялся в кровати, вскинув пистолет в этом направлении.
В комнате не было никого чужого. Как оказалось, шипящие звуки исходили из движущихся губ Натали. Она металась из стороны в сторону, ее веки пытались открыться, руки вцепились в простыню так, словно не хотели отпускать тело, собиравшееся улететь.
Дэн опустил оружие.
Дыхание Натали застряло в горле, и она замолчала. Затем на ее лице отпечаталось странное спокойствие, и она заговорила вслух.
– Список ягнят долог, дитя. Лучше ищи волка в овечьей шкуре. – Голос принадлежал Натали, но звучал намного ниже – это было скрипящее рычание, исходившие глубоко из груди. – Он знает нас, дитя. Он нас знает.
Ее спина выгнулась, и она снова тревожно и бессмысленно зашептала.
Забыв о пистолете в руке, Дэн смотрел, как она мечется из стороны в сторону, и размышлял, стоит ли ее будить. Будет ли она по-прежнему Натали, если он это сделает?
Наконец он решил, что только она сама может справиться с тем, что с ней происходит, чем бы это ни было. Пряча Т-38 обратно под подушку, Дэн снова заполз под одеяло и натянул пододеяльник на голову.