Сквозь любовь и печаль, Брюховецкий Виктор

Сквозь любовь и печаль

5.00 + -

рейтинг книги

Шрифт:

Улыбнусь ли, или загрущу…

Постоял, подумал, подышал,Тронул ветку яблони и, вроде,Растворился музыкой в природе.Тела нет.Осталась лишь душа.Вся раскрыта.Вся обнажена…Бредит космос тайными мирами.Облака кочуют над горами,А над ними влажная луна.Сад набух росой. Деревня спит.Дремлет за околицей дорога.Тишина…Еще чуть-чуть, немного, —Каплю!И душа заговорит.Улыбнусь я, или

загрущу —Чувство будет искренне и ново…Первое бы мне услышать слово,Остальные я не пропущу!

Настрадаюсь до поры,Но когда себя откроюИ услышу как мирыШелестят над головою, —Отложу перо-копьеИ увижу на распутье:«Мир огромен! Не забудьте.Только каждому свое…»Подниму перо я сноваС крепкой верою в одно —Чем в строке спокойней слово,Тем прекраснее оно.

Высоко в горах туман.Облака клубятся – выше…Я впервые в жизни вижуКак бушует Океан.Вот он, свой смиряя бег,Бьет в гранит тугой волноюИ дымится под скалою.И вот так – который век!Верность берегу хранит.То спокоен,То бунтует…И настойчиво шлифуетНеподатливый гранит.

«Вот и смолкла песнь и певец давно…»

Вот и смолкла песнь и певец давноЧистит клювом грудь, все равно, что фрак,А уже идет по тропе темноИ с полей к садам подступает мрак.Не бренчит кольцо, не скрипит журавль,Вдоль сухих плетней стали сосны в ряд.В синем омуте крепко спит голавль,Да на дне реки две звезды горят.Меж кривых коряг стелет шелк трава,Словно девичьи косы длинные,И течет вода, говорит словаВсе старинные да былинные.Окуну ладонь, раз и два раза…А была ли ты, сила вешняя!Упаду в траву, распахну глаза,Потечет в зрачки темь кромешная.И бездонные так наполнятсяЧерной пропастью, звездным крошевом!..Жаль не сбудется все, что вспомнится,Не воротится то, что брошено.

«Рассеивая мрак, и, отрясая лист…»

Я столько разбросал камней…

Рассеивая мрак, и, отрясая лист,Морозцем первым выстелив дорогу,Приходит срок.Я обращаюсь к БогуИ говорю, что я душою чист.Смотри, Господь, дела мои не громки,Я понимаю, как непрочна нить,И я прошу Тебя повременить, —Дай мне дойти до той конечной кромки,Где, ощущая время за плечами,Прозрел бы я и начал собирать,И, собирая, столько взял печали,Чтобы не страшно было умирать.

«Тяжела моя кровь, я уже устаю…»

Тяжела моя кровь, я уже устаюКаждый раз поднимать ее выше и выше,Но на вашу ни в жизнь не сменяю свою,Даже если у вас она чище и жиже.Вам легко ее гнать, ваша кровь голуба,Успевает везде, все углы омывает,Это значит: досталась такая судьба —Не болит, не щемит, и дыханья хватает.Можно просто идти, веселиться и петь,Или просто лежать, не страдая, не каясь,И смотреть, как паук вяжет ловчую сеть,И пророчит вам счастье, в ладонь опускаясь.Можно

все. Можно просто стоять и орать,Серой выпью уткнув нос в болотную кочку.Можно все, одного не дано – умиратьВсякий раз, как допишешь последнюю строчку.

Беркут

Не в том беда, что счастьем обнесли,А в том, что мнеВсе чудится, и мнитсяПокрытый ковылями край земли,И над землей кружащаяся птица.Не тот ли это беркут, что давноНа камни черствые просевшего дувалаВ рассветный час, когда еще темно,Когда еще рассвета покрывалоЧуть поднято, упал с небес. Горбат!Он был суров, а я был очень молод,Я был дитя, я был не виноват,Что по степи ходил в то время голод…Меня отец от птицы защитил.А беркут мне на жизнь мою оставилСвое перо, чтоб я писал и правил,И к солнцу поднимался, и кружил…

Уронил мне беркут пероМаховое, самое то.Я принял его как добро,Чем еще не владел никто.Не чинил никто, и к губе,Ритмы чуя, не прижимал…В колдовстве моем, в ворожбеСей подарок совсем не мал.Я омою перо слезой,Очиню его, задохнусьНебом, солнцем, степной грозой,Словом ясным и чистым – Русь.Станет грусть моя так светла!И проявится в грусти тойМах стремительного крыла,Боль, сравнимая с высотой.

«Стекают влагой облака…»

Стекают влагой облака.Веранды запотели.Плывет вселенская тоска,Глаза бы не глядели.Над перелеском, над селом,Стучится в окна, двери.И ощутимей с каждым днемИ все больней потери.Такое, видно, ремесло —Все, что взойдет – созреет…Свеча души, струя тепло,Уже почти не греет,Но, как далекая звезда,Что не горит – мигает,В ночи кромешной иногдаПотемки раздвигает.

«И все-таки писать…»

И все-таки писать!Не то, чтобы обязан,И этим связан, нет, но за душу возьметВысокая строка, за стол усадит князем,Чернильницу подаст и к бездне подведет.И ты совсем не ты!И только непогода,Раскачивая тьму, окутывая сад,Подсказывает ход, тропу и вехи брода,И ты идешь вперед, на ощупь, наугад,Раскачивая жердь,Гнилое огибая,Предчувствуя судьбу, прикусывая боль,И новая строка твоя (почти любая!)Пьянит уже верней, чем крепкий алкоголь.

«Да…»

И не одно сокровище, быть может,Минуя внуков, к правнукам дойдет…О. Мандельштам

Да!Можно верлибром!Но можно – хореем!Суть главная в том, чтоб иная орбита…Мы в поисках слова незримо стареемИ вдруг открываем веками забытое.Далекое слово!Прекрасное слово!Подержим в губах и – забвение снова.

1 2 3 4 5