Сквозь огонь
Шрифт:
— Не важно, с чего ты начал, важно то, что получилось в итоге, — сказала мудрая Мейва. — Мы вместе, и скоро с нами будет наш сын. Для меня это значит больше, чем что-либо. Расскажи мне о нем, Дарио. Какой он сейчас? Поменяли ли его глаза цвет? И по-прежнему ли у него много волос?
— Наш Себастьян вырос, как и следовало ожидать, и у него появились еще два нижних зуба и один
— Не могу дождаться, когда увижу его. — Молодая женщина помолчала. — Как думаешь, он узнает меня?
Автомобиль остановился у трапа самолета.
— Уже скоро, любовь моя, — сказал Дарио. — Мы будем на острове через три часа. У нас будет достаточно времени, чтобы насладиться неспешным ужином с Джулианой и Лоренцо, которые тоже приедут домой сегодня.
На борту самолета Дарио увидел своих родителей.
— Какой сюрприз! — воскликнул он, заметив открытую бутылку шампанского. — Я предполагал, что вы проведете в Милане еще одну неделю.
Его мать кивнула:
— Мы собирались, но планы изменились в последний момент.
Дарио посмотрел на Мейву, которая улыбалась свекру и свекрови.
— Ты, похоже, не удивлена, — сказал он.
— Нет, — согласилась она. — Я пригласила твоих родителей присоединиться к нам, когда навестила Селесту сегодня утром.
Пригласила? Селесту?!
— Ну хорошо, — вздохнул Дарио. — Чего еще я не знаю?
Мейва хихикнула:
— Я позвонила из квартиры твоей мамы Антонии и предупредила, что сегодня у нас намечается небольшой ужин на шестерых. Мне показалось, что будет правильно, если вся семья соберется отпраздновать наше воссоединение.
— Может быть, бокал шампанского, сынок? — предложил отец.
— Мне требуется что-нибудь покрепче, папа, — заявил Дарио. — Плесни-ка виски.
Почти полночь. Ветер вздымает занавески на распахнутых французских окнах, а сланцевая плитка под ее ногами еще хранит тепло. «Подошел к концу такой замечательный день», — подумала Мейва, глубоко вдыхая сладкий душистый воздух.
Так много воспоминаний… Вот Селеста заговорщицки улыбается ей в салоне самолета… Вот изумленное
— Тебе это не сойдет с рук, — угрожал он ей вполголоса. — Сейчас ты в безопасности, но поплатишься за это позже, когда мы останемся наедине.
Все работники виллы вышли, чтобы поприветствовать хозяйку дома. Цветами были украшены все комнаты. Племянница Мейвы, маленькая Кристина, в очаровательном белом кружевном платьице застенчиво поцеловала ее в щеку, назвав тетей. Повар Энрике отвел ее в сторонку, чтобы проконсультироваться по поводу меню:
— Все, как вы хотели, синьора Костанцо?
Дарио ненадолго исчез и вернулся с сыном на руках. Мейва обняла малыша, насладилась его сладким чистым запахом, чувствовала его дыхание на своей шее. Себастьян схватил ее за волосы своими пухлыми пальчиками. Это был рай на земле, и так, похоже, думали все, кто собрался в гостиной. Лоренцо и Эдмонд часто моргали, а Джулиана не смогла сдержать слез. Селеста брезгливо промокала глаза кусочком кружева, который она называла носовым платком. И тут Дарио прошептал:
— Смотри, ангел мой, он помнит тебя. Себастьян знает, что ты его мать…
В последний раз полюбовавшись на звездную ночь, Мейва направилась в детскую. Мягкий свет ночника освещал плюшевого мишку, который сидел в качалке у окна. Она подошла к кроватке и посмотрела на своего спящего сына. Он лежал на спинке, раскинув руки.
— Великолепно, не правда ли? — прошептал Дарио, подойдя сзади и обнимая жену за талию.
— Идеально, — ответила она и, поцеловав кончик своего пальца, приложила его к розовой щечке малыша. — Я так сильно люблю его.
Дарио повернул ее к себе:
— А я люблю тебя. Пойдем со мной, и я покажу тебе, насколько сильна моя любовь.
Мейва пошла с мужем. Одного его слова было достаточно, чтобы разбудить страсть, всегда живущую в ее душе. Она была дома, и наконец два человека, которых она любила больше всех на свете, были с ней под одной крышей.
Они любили ее.
Она любила их.
Этого достаточно.
Мейву охватила радость.
Это навсегда.