Сквозь тернии к счастью

Фарди Кира

После первого порыва радости в его глазах заплескалась тревога. Я искренне был тронут. И чего, дурак, от друзей прятался!

— Нет, — раздался сзади голос мамы. — Экзоскелет — это крайняя мера. Пока у нас есть ещё надежда, что Антон полностью восстановится.

— Правда! — Маша захлопала в ладоши. — Это так здорово!

— Ребята, проходите в дом. Я уже накрыла стол.

Мы шумной толпой направились к крыльцу. Макс и Пашка кинулись ко мне, желая помочь, но я гордо нажал на рукоятку Меуры, она заурчала и как настоящий

вездеход заехала по пандусу.

— Класс! Вот это зверь! — восхищался Макс. — Антоха, дай покататься!

— Мальчики, что вы как маленькие! — капризно надула губки Маша. — Антону кресло нужно для дела, а вам для баловства.

Максим смутился, а я разозлился. На какой-то призрачный момент я почувствовал себя здоровым и бодрым, будто не было пяти лет страдания и боли.

— Обязательно дам. А сам пересяду временно на другое. У меня целый гараж этих друзей, — весело ответил я и похлопал Меуру по колесу.

Мы ужинали, болтали. Макс рассказывал, что теперь работает в отцовской фирме. Пашка стал одним из директоров холдинга и постепенно забирал управление в свои руки. Его родители перебрались в Майами, и отец все больше отходил от дел. И вообще, я его не узнавал. Он совершенно не походил на того злого и вредного Блонди, которым был в универе. Его даже детским прозвищем теперь стыдно было называть.

Сейчас передо мной сидел грустный человек с тёплыми карими глазами. Он иногда поглядывал на Машу, но по-прежнему держался в стороне.

Машка села за стол рядом. Она подкладывала мне на тарелку лакомые кусочки и все время норовила что-то засунуть мне в рот. Я разозлился.

— Машка! У меня проблема с ногами. Есть я вполне могу сам.

— Но твоя рука…, — она скосила глаза на левую кисть, безвольно лежавшую на коленях.

— Она работает. Смотри!

Я демонстративно переложил вилку в левую руку, наколол огурец и сунул его в рот.

— А мне показалось…

— Когда кажется, креститься надо, — засмеялся Макс, но посмотрел на хмурого Блонди и осекся. — Ладно, я не хотел никого обидеть.

— Машенька, помоги мне, — позвала мама.

— Уф! Наконец женщины оставили нас одних, — засмеялся папа. — Давайте переберёмся на веранду. Здесь, у моря, просто потрясающие ночи. Вчера Антон даже падающие звезды видел и желание загадал.

Мы сели на веранде. Пашка прислонился спиной к столбу, Макс качался в кресле.

— Боже! Как здесь здорово! — воскликнул он. — Когда женюсь, обязательно куплю здесь дом.

— Летом в Израиле жарко, — не согласился папа. — А вот в это время очень даже неплохо. А что, у тебя кто-то уже на примете есть, раз задумываешься о женитьбе?

— Да, встретил тут одну…, — глаза Макса подернулись мечтательной дымкой.

Мы немного помолчали, каждый о своём.

— Коля, помоги мне! — позвала отца мама.

— Слушай, — оживился Макс, — а помнишь девчонку, из-за которой мы разругались перед той аварией?

Его вопрос был как ушат холодной

воды мне на голову. Я напрягся, не зная, что ответить.

— Макс, забей! — лениво ответил вместо меня Блонди. — Молодые были, дурные. Много чего сделали, за что теперь стыдно.

Я вытаращил глаза. Что это? Пашка раньше был просто не способен говорить о высоких материях, и понятие «совесть» ему было неизвестно.

— А я помню, — на веранде появилась Маша с подносом в руках. — Я из-за вашего пари столько слез тогда пролила! Да и бунт Антона, видите, чем закончился!

Ее глаза заблестели от навернувшихся слез.

— Ну, попасть в аварию на обледеневшей дороге мог кто угодно из нас, — возразил ей Макс. — Одно с другим не связано. Вспомни, как гоняли!

— Одно дело, гоняли вы, а тут Антошку сбили.

— Так, нашелся такой же, как мы, — продолжал спорить Макс.

— Ладно, хватит об этом! — оборвал перепалку Пашка.

Он ещё больше помрачнел и отвернулся. «Ага! — позлорадствовал я. — Понял, что тогда был неправ!» Эта мысль грела душу.

— Ой, мальчики! — воскликнула Маша. — А я ведь видела эту девчонку. Вы не поверите!

— Когда? — крикнули мы хором: Макс и Пашка удивленно, а я сипло. Отчего-то вдруг перехватило горло, свело его судорогой.

— Через несколько дней после аварии она пришла в универ, разыскивала тебя, Антошечка!

— О боже! — Макс забегал по веранде. — Нищебродка, кажется, решила поиграть в Золушку. И что она хотела?

Я замер. Нет, я буквально окостенел в ожидании ответа. Не мог шевельнуть ни пальцем, ни бровью. Загаданное желание начало сбываться самым неожиданным образом.

— Она ничего не говорила, а вот наглая подружка трясла ее пальцем с кольцом и вопила, что эта девица пришла разыскивать своего мужа.

— Мужа? — охнул Макс. — Но мы не успели сыграть игрушечную свадьбу! Ну, ты, Антоха, даёшь! Зачем тогда резиновую бабу целовал? Ты же выиграл пари! Блонди, отдавай яхту!

Пашка его не слушал. Он стоял спиной к нам и смотрел на море. Смутные подозрения шевельнулись в моей душе. А вдруг Блонди знал о том, что я женился? Странно, и свидетельство о браке, которое я взял с собой, чтобы показать родителям, тоже бесследно исчезло.

Глава 6. Рита

Я кинулась в угол и сдернула фотографию с веревки. Руки у меня дрожали — значит, дело плохо, нервы на пределе. «Что это? Зачем так? Они издеваются?» — кричало все внутри.

Пальцы свело судорогой, так хотелось посмотреть на снимок, но я намеренно разорвала его на мелкие кусочки. Слышала, как сзади охнула Людочка, но не обратила внимания. В меня будто бес вселился.

Снова к стене. Глаза выискивают оставшиеся фото. Вот! Ещё одно! И его постигла участь первого. Я нашла пять снимков и все разорвала в клочья, ни разу не взглянув.