Сквозь тьму
Шрифт:
Они заметили только одну пару констеблей на пути к дороге, ведущей в город с юго-востока, и скрылись из виду, прежде чем констебли увидели их. Затем нужно было выехать на дорогу герцогини Маза, занять позиции в засаде за стволами деревьев и заборами и ждать.
Скарну гадал, как они узнают нужную карету, но у них не было никаких проблем. Ее охраняли четверо альгарвейских всадников, двое спереди, двое сзади.Но, судя по тому, как они ехали, они думали, что были там, чтобы совершить прекрасный процесс, не более того. Поскольку они не искали опасности, она нашла их.
“Сейчас!” - сказал художник
Скарну побежал к экипажу. Он остановился на мгновение, чтобы прикончить Аналгарвиана, который все еще корчился на булыжниках, затем схватил лошадь за голову, чтобы не дать животному убежать. Другой человек выстрелом сорвал прочный висячий замок, закрывавший дверь вагона. Когда она с лязгом упала, он заговорил по-лагоански.
Дверь открылась. Двое мужчин выпрыгнули из вагона.“Прочь!” - настойчиво сказал художник. Люди из подполья бросились врассыпную. Один из них увел спасенных драконьих летунов. Остальные направились обратно к своим домам.Скарну медленно двигался по темным улицам Вентспилса, не желая заблудиться. Еще один удар по Алгарве, подумал он и задался вопросом, каким будет следующий.
То, что осталось от потрепанной бригады Плегмунда, приветствовало два новых подразделения, спешно прибывших с Фортвега, со всем обаянием, которое ветераны обычно проявляли к новой рыбе. Теперь сам ветеран, Сидрок глумился вместе со своими товарищами: “Твоя мать знает, что ты здесь?” он спросил новобранца, который был явно на несколько лет старше его. “Твоя мать знает, что они собираются похоронить тебя здесь?”
Он громко расхохотался. То же самое сделали и его товарищи. Все они были немного, или даже больше, чем немного, пьяны, поскольку захватили несколько банок спиртного из деревни, которую ункерлантцы покинули в спешке. Если бы ункерлантцы покинули это место не в такой спешке, они бы забрали с собой свой череп.
Сержант Верферт сказал: “Никто не сказал ему, что, когда он спускается сюда, жукеры с другой стороны стреляют в ответ”.
Это подтолкнуло выживших в захваченном Прессеке к новым вспышкам убийства. Новобранцы уставились на них так, как будто они сошли с ума. Может быть, так и есть, подумал Сидрок. Ему было все равно, так или иначе. Он отхлебнул из своего бокала. Еще немного крепкого алкоголя горячим потоком потекло по его горлу.
Эти духи дали ему большую часть тепла, которое он чувствовал. Палатки бригады Плегмунда стояли на обширных равнинах южного Ункерланта, в глуши, так что холодный ветер мог разбежаться, прежде чем пронзить их насквозь. Он сказал: “Одно но - альгарвейцы с нами такие же холодные, как и мы”.
“Так им и надо”, - сказал Сеорл.
“Вместе мы и альгарвейцы отбросим варваров Свеммеля обратно на непроходимый запад”, - натянуто сказал новобранец.
Сидрок, Верферт и Сеорл дружно расхохотались. “Мы попытаемся остаться в живых”, - сказал Сидрок. “И мы попытаемся убить нескольких ункерлантцев, потому что это поможет нам остаться в живых”.
“Не трать на него свое время”, - сказал Верферт. “Он девственник. Он узнает. И если он переживет это, он будет рассказывать новобранцам то, что
На следующее утро у Сидрока разболелась голова. Болела она или нет, но он привлек к себе внимание, слушая, как альгарвейский офицер обращается с речью к бойцам бригады.“Мы являемся частью чего-то большего, чем мы сами”, - заявил офицер. “Мы должны спасти наших храбрых альгарвейских товарищей внизу, в Сулингене, мы и вся мощь этого могущественного Мезенцио, которую он собрал”.
Он позволил себе типично экстравагантный, типично экспансивный олгарвейский жест. Конечно же, палатки бригады Плегмунда были не единственными на равнине. Вместе с ними было собрано несколько бригад альгарвейцев и отряд за отрядом бегемотов. Это было устрашающее сборище.Было ли это достаточно грозно, чтобы прорваться через кордон, который ункерлантеры выставили вокруг Зулингена, Сидрок не знал. Он знал, что оно сделает все, что в его силах.
“Мы должны это сделать”, - сказал альгарвейский офицер. “Мы должны, и так мы можем, и так мы сделаем. Там, где воля сильна, следует победа”.
Рыжеволосые тоже выстроились, получая приказы к маршированию.“Мезенцио!” - кричали они с таким воодушевлением, как будто собирались проехать парадом через Трапани, чтобы покрасоваться перед хорошенькими девушками.
Чтобы не отстать, фортвежцы, поступившие на службу к Олгарви, закричали: “Плегмунд!” так громко, как только могли, делая все возможное, чтобы перекричать людей, которые научили их всему, что они знали о войне. Альгарвейцы закричали в ответ, громче, чем когда-либо. Это было добродушное состязание, совсем не похожее на то, что затеяли бездельники.
Снег кружился в воздухе, когда Сидрок шагал на юг. “Нарушить порядок!” - кричали офицеры и младшие офицеры. Он знал почему: чтобы не дать слишком многим из них погибнуть сразу, если что-то пойдет не так. На нем был тяжелый плащ, а поверх него белая снежная рубашка. На нем была меховая шапка, в которой какой-то ункерлантский солдат больше не нуждался. Погода была холоднее, чем когда-либо, но он не замерзнет. Он надеялся, что не замерзнет.
Вскоре оказалось, что замерзание - это наименьшая из его забот. Солдаты, стоявшие над ним, знали, о чем говорили, когда предупреждали своих подопечных рассредоточиться. Силы поддержки двигались всего пару часов, когда над головой появились драконы-ункерлантцы. Они сбросили несколько яиц, подожгли нескольких солдат и улетели. Булавочный укол - но сила не была чрезмерной с самого начала. Теперь она была немного слабее.
Около полудня они приблизились к другой из тех крестьянских деревень ункерлантеров, разбросанных по равнине. Люди Свеммеля удержали ее. Предупреждающие крики “Бегемоты!” эхом прокатились по армии. Конечно же, Сидрок увидел, как они движутся вглубь деревни, возможно, толпятся на площади. Некоторые из них начали швырять яйцами в наступающих альгарвейцев - и в бригаду Плегмунда тоже.
Оттуда выбежал отряд альгарвейских бегемотов, чьи экипажи вели перестрелку с ункерлантцами на дальней дистанции. Даже с первого взгляда Сидрок мог видеть, что ункерлантцы превосходили их числом. Люди короля Свеммеля видели то же самое. Они не бросились в погоню за альгарвейцами, как могли бы сделать, когда война была новой - судя по некоторым историям, рассказанным рыжеволосыми, они были очень глупы в первые дни. Но они забыли о пехотинцах. На самом деле они забыли обо всем, кроме того, что показал им альгарвейский командир.