Сквозь топку

Дэшнер Джеймс

— Ты слышала? — встревоженно спросил он.

Бренда склонила голову набок и превратилась в слух.

— Да. Как будто кто-то бьёт в барабан.

— Ну вот, веселье кончилось, начинаются трудовые будни. — Он поднялся и помог подняться Бренде. — Как думаешь, что это такое?

— Держу пари, что ничего хорошего.

— А если это наши друзья?

Низкое глухое «бум-бум-бум» вдруг разом зазвучало отовсюду, гуляя по узкому переулку и эхом отражаясь от стен. Но через несколько напряжённых секунд Томас пришёл к выводу, что звуки доносятся из тупика. Несмотря

на риск, он отправился туда — убедиться.

— Что ты делаешь!

Но окрик Бренды не задержал его. Тогда девушка последовала за ним.

В самом конце тупика возвышалась стена, сложенная из выщербленного и растрескавшегося кирпича. Четыре ступеньки вели вниз, к исцарапанной покосившейся двери. Над самой дверью виднелось прямоугольное окошко; стекло в нём отсутствовало, только один-единственный осколок торчал в верхнем косяке, как зуб из голой десны.

Там звучала музыка — теперь Томас ясно слышал это. Музыка была быстрой и напряжённой, с мощными басами, грохочущими ударными и ревущими гитарами. И всё это переплеталось с шумом человеческих голосов: люди хохотали, перекрикивались, подпевали... В голосах явно ощущался надрыв. Что-то в происходящем было такое, от чего кожа покрывалась мурашками.

Похоже, хряски занимались не только тем, что охотились за чужими носами. Томас встревожился ещё больше — шум не имел никакого отношения к его друзьям.

— Нам лучше убраться отсюда подобру-поздорову, — пробормотал он.

— Думаешь? — отозвалась Бренда — она стояла с ним плечом к плечу.

— Пошли.

Томас повернулся, она тоже. И оба застыли на месте. Пока они слушали музыку, в переулке появились три незнакомые фигуры. Всего в нескольких шагах от ребят стояли двое мужчин и женщина.

У Томаса желудок сжался в комок. Одетые в лохмотья, со всклокоченными волосами и давно не мытыми физиономиями, чужаки, однако, при ближайшем рассмотрении не имели значительных физических увечий, а их глаза были вполне разумны. Хряски, конечно, но ещё не совсем за Чертой.

— Привет, — сказала женщина. Свои длинные рыжие волосы она увязала в конский хвост, а вырез её майки был таким откровенным, что Томасу стоило немалых усилий не скашивать туда глаза. — Пошли к нам на вечеринку? Танцы-шманцы-обжиманцы. Выпивки тоже полно.

Что-то в её голосе заставило Томаса занервничать ещё больше. Что бы под всей этой чушью ни подразумевалось, любезностью здесь и не пахло — бабёнка явно просто издевалась над ними.

— М-м... Нет, спасибо, — отозвался Томас. — Мы... э... мы только...

— Пытаемся найти своих друзей, — вмешалась Бренда. — Мы тут недавно, только что прибыли.

— Добро пожаловать в Порочный Хряскеленд! — провозгласил один из мужиков, длинный, безобразный и с волосами, слипшимися в грязные сосульки. — Не боись, большинство из тех, там, внизу, — он кивнул на ступеньки, — только на полпути к Черте. Ну, заедут локтем в морду или, там, двинут по яйцам. Но не съедят же!

— По яйцам? — повторила Бренда. — Прошу прощения?

Мужик ткнул в Томаса.

— Это я про парня. С тобой может случиться и похуже, если не

будешь держаться к нам поближе. Сама понимаешь, ты же баба.

От этой беседы Томаса затошнило — до того ему было не по себе.

— Да, здорово, конечно, но нам надо идти. Искать друзей. Может, мы вернёмся обратно.

Тогда вперёд выступил второй мужчина — невысокий, но довольно красивый, со светлыми волосами ёжиком.

— Да вы ещё совсем сосунки! Пора преподать вам первый жизненный урок. Время для веселья, кому говорят! Мы официально приглашаем вас на нашу дружескую вечеринку. — Каждое слово в последней фразе он выразительно подчеркнул, и, надо сказать, в них не было и намёка на радушие.

— Благодарим, но нам пора, — ответила Бренда.

Белобрысый вытащил из кармана своей длинной куртки пистолет. Давно не чищенный серебристый металл потускнел, но это была самая грозная и опасная вещь, которую Томасу когда-нибудь приходилось видеть.

— Я думаю, вы меня не поняли, — процедил красавчик. — Вас пригласили на вечеринку. От подобных предложений так запросто не отказываются.

Долговязый Страшила вынул нож. Конский Хвост вооружилась отвёрткой, кончик которой был вымазан чем-то бурым, должно быть, застарелой кровью.

— Так что вы скажете? — осведомился Белобрысый. — Не будете ли вы так любезны почтить нашу скромную вечеринку своим присутствием?

Томас взглянул на Бренду, но глаза девушки были устремлены на блондинистого красавчика, и на её лице явственно читалось, что сейчас она отколет какую-то невообразимую глупость.

— О-кей, — быстро проговорил Томас. — Мы пойдём.

Бренда резко повернула голову:

— Что?!

— У этого пистолет, у другого нож. А у бабёнки грёбаная отвёртка. Мне как-то совсем не улыбается, если мне вколотят мой собственный глаз в заднюю стенку моего же черепа.

— Похоже, твой дружок не дурак, — одобрил Белобрысый. — А сейчас идём, повеселимся. — Он махнул пистолетом в сторону ступеней и заулыбался. — Пожалуйста, только после вас.

Бренда кипела, но по её глазам Томас понял: она отдаёт себе отчёт, что им некуда деваться.

— Ладно, идём.

Белобрысый снова улыбнулся. Подобная гримаса была бы очень уместна на морде удава.

— Вот это другой разговор. Мило и приятно, и волноваться не о чем.

— Вас никто не обидит, — добавил Долговязый Страшила. — Только не кочевряжьтесь и ведите себя прилично. Когда вечеринка закончится, вы и сами захотите присоединиться к нашей группе. Уж будьте покойны.

Томас приложил все усилия, чтобы не дать владеющей им панике вырваться наружу.

— Пошли, — обратился он к Белобрысому.

— Ты первый. — Парень снова указал на ступеньки стволом пистолета.

Томас взял Бренду за руку и притянул поближе к себе.

— Ну что, любимая, пойдём развлечёмся? — Он вложил в свои слова весь сарказм, на который был способен. — Мы славно повеселимся.

— Ах, какая прелесть! — воскликнула Конский Хвост. — Я прям каждый раз чуть не плачу, когда вижу влюблённых. — И смахнула со щёк несуществующие слёзы.