Слабак, или Месяц после смерти

Sanya

– То есть двенадцать лет в Азкабане ты считаешь приемлемой платой за своё спокойствие? Пусть бы отец наслаждался компанией дементоров и тюремной баландой, а то и вовсе сгинул там, зато сыну было бы мягко и спокойно спать, верно?

– Нет, отец. Разве мы с мамой спали спокойно, когда два года назад вас забрали? К тому же, я совсем не имел в виду предприятие Лестрейнджей. Больше чем уверен, вы действовали бы не настолько прямолинейно. Однако попытайся и вы проявить лояльность к Повелителю - не исключено, сейчас у нас было бы меньше проблем.

– Я проявил. Да ты помнишь - Хогвартс, второй курс.

– Наследник Слизерина? Тайная комната? Василиск?

– Точно. Правда, я совсем не ожидал,

что магическая вещь Патрона окажется столь немощной. Всё, на что хватило Лорда - выпустить тысячелетнюю змею, с которой легко справился двенадцатилетний школьник. Я надеялся на что-то более… эффектное.

– То есть вы не знали, к чему приведёт использование артефакта?

– Откуда мне было знать, Драко? Патрон о таких вещах не откровенничал. Просто однажды передал мне тетрадь, велел хранить и беречь как зеницу ока и пустить в дело только в самом крайнем случае… Я, конечно, сам виноват. Нашёл не того исполнителя. На Уизли никогда нельзя положиться. Вечные неудачники.

– Хм… А почему вы не занялись артефактом лично?

– Я похож на идиота, Драко? Не зная, чем грозит активация магического предмета, поставить эксперимент на себе и своей семье?

– Но ведь тогда, возможно, всё получилось бы лучше. И Патрон теперь не был бы так недоволен вами.

– Ох вряд ли. Скорее, всё закончилось бы арестом. Это Уизли обошлись без каких-либо последствий, но стоило аврорату найти доказательства моей малейшей причастности… Коготок увяз - всему выскакунчику пропасть. В науку другим, чтобы не выскакивали. А заодно авроры позаботились бы и последнюю песню услышать, с перечислением всех грехов - от настоящих к прошлым. Не постеснялись. Это семнадцать лет назад Сыворотки правды ещё не существовало, а теперь…

– Я понимаю вас, конечно. И ваше стремление рисковать разумно. Однако вышло так, что Лорд приветил лишь тех, кто действовал лично, а не чужими руками.

– Приветил? Сын, даже если бы я лично вытащил Патрона из Албании, его милость была бы весьма сомнительна. Вспомни Петтигрю, вспомни Снейпа - вот уж, право, Патрон обласкал так обласкал, а? Да и Белла… Он как-то пощадил её самолюбие, когда ему взбрело в голову поиздеваться над нашим родством с Андромедой Блэк? Или преданность Беллатрикс он оценил в меньшем количестве «Круцио», когда ворвался в Малфой-мэнор и обнаружил, что Поттер от нас улизнул? Да ты только вспомни её лицо, когда она подумала, что меч Гриффиндора украден из её сейфа! Выражение животного ужаса, безусловно, говорило об уверенности, что Лорд вознаградит её за служение и преданность!..

– Но ведь раньше всех всё устраивало. Вы как-то приспособились к такому положению вещей.

– Драко, Лорд вернулся настолько… иным, что порой это чересчур даже для одержимой Беллы, у которой котелок после стольких лет Азкабана варит совсем неважно. А уж для меня… Я ведь обыкновенный человек, всего лишь искавший, где лучше.

– Ничего себе… нашли.

– Похоже, я совершил ошибку, Драко. И теперь моя главная цель - выбраться на белый свет с наименьшими потерями… Ты тут попрекнул меня разбазариванием семейного капитала… не спорь, попрекнул… так вот: я считаю, лучше потерять все наличные деньги, чем тебя или маму.

– Хм-м… У меня мнительность, или ключевое слово здесь - наличные?

– …Всё-таки, кажется, нам с Нарциссой удалось вырастить настоящего Малфоя.

– Настоящий Малфой - тот, кто делает стойку на слово «деньги»?

– В том числе. А ещё настоящий Малфой - тот, кто находит выход из безвыходной ситуации. Иногда там же, где располагался вход.

– Главное, чтобы мышеловку не успели захлопнуть… Итак, мы оба согласны, что в сложившейся ситуации Поттер - наш шанс, правильно? Так почему же вы вчера сразу не могли с ним нормально поговорить?

–

Драко, ты всё-таки ещё очень юн, и к тому же максималист в силу возраста… Там, где не преуспел Северус, где полёг сильнейший, как все признавали, маг Дамблдор, где нашёл свой конец Гриндевальд… думаешь, многое светит сопляку Поттеру? Да, я вынужден признать - у него есть удача и какой-то неведомый остальным способ выживать после Смертельного проклятья. Но кто сказал, что эти два качества распространяются на окружающих? Пока после противостояния с Патроном я видел вокруг мальчишки только мертвецов. Даже если он сам спасётся в третий, пятый, пятнадцатый раз, - скажи мне, чем его живучесть поможет нам? Про себя я точно знаю: никаких особых чар на мне нет, и после «Авады» мне не подняться. Как и тебе. Иначе стал бы я затевать спектакль с твоей гибелью. А мир во всём мире, если он установлен на трупах родных людей, не представляется мне желанной целью… Откровенно говоря, сначала я обрадовался, что тебе удалось… поладить с Гарри Поттером. Поскольку ни одному нормальному человеку не хочется, чтобы погибали его близкие и, значит, теперь он будет оберегать тебя. Но потом до меня дошло: чем ближе к нему, тем опаснее, и желания мальчишки никакой роли тут не играют. Семья Диггори оплакивает единственного сына как раз по той причине, что тот оказался на расстоянии вытянутой руки от Поттера. Получается, мой план обезопасить тебя сыграл злую шутку… Я ведь не ошибаюсь - вы именно после Аппер-Флегли… сошлись? Ведь иначе он бы непременно дал тебе как-то знать, что не убит?

– Не ошибаетесь, отец. Судьба играет человеком, а человек играет на трубе. Очередной зигзаг вытолкнул нас друг на друга, и тут было два выхода: или перегрызть друг другу глотки, или, как вы выразились, поладить. Грызть глотки я не умею, пришлось двигаться в другом направлении.

– Даже не подозревал, что среди множества трактовок «поладить», в том числе и «соблюдать нейтралитет», ты выберешь не самую популярную «делить одну постель».

– Согласен, я неосмотрительно увлёкся процессом.

– Драко… я вижу, что ты сразу начинаешь злиться, едва я заговариваю о ваших… отношениях, но… мне кажется, ты не вынесешь из них того, чего ожидаешь. Его имя не сходит со страниц твоих писем и не пропадает из разговоров уже семь лет. Где-то глубоко внутри ты подсознательно слепил некий образ Поттера, и всё время обихаживал его. Настоящий Поттер… Гарри… вряд ли окажется похож на твой идол.

– Идол? Вот уж чего я никогда не делал - так это идола из Поттера. В отличие от остальных.

– М-м-м… Просто они лепили общий, усреднённый, а ты - свой отдельный, поэтому твой тебе представляется особенным. Но он - тоже идол.

– Да нет же, я точно знаю! Я не могу и не буду объяснять вам, отец - это слишком личное, да я и слов-то подходящих не найду, но поверьте - я не идолопоклонник. Там всегда всё было слишком… живое, чтобы стать каменным изваянием. С самой первой встречи… Вы же знаете - я очень уважаю вас, и с раннего детства старался в точности выполнять ваши указания, чтобы заслужить похвалу, быть достойным сыном. Но сколько вы мне ни говорили - будь терпимым с Поттером, это необходимо для нашего общего блага, притворяйся, молчи, кивай, улыбайся, даже если терпеть его не можешь, - я так и не сумел. Я, чёрт меня возьми, умею дипломатично вести себя даже с приставучей мопсоподобной Панси Паркинсон, которая обожает козни, сплетни, бесцеремонно лезет во все мои дела и хуже горькой редьки надоела своими толстыми намёками на желанный статус моей невесты. Хотя за время нашей учёбы её я видел во много-много раз чаще - выходит, по идее, во много-много раз чаще должен был хотеть её проклясть. Но с ней я терпелив, как вол, а рядом с Поттером становлюсь каким-то… задиристым ястребом!