Слабо в меня влюбиться?
Шрифт:
Приблизившись к «сбитой кегле», успеваю выдохнуть с облегчением. Вполне себе невредимый Аристов с упоением разглядывает звёзды.
– Ты серьёзно? Решил желание загадать? Так вот попроси себе крупицу интеллекта, – задыхаюсь от возмущения, но всё же протягиваю парню руку.
И очень зря, ведь Аристов тянет меня за собой и вынуждает развалиться рядом.
– Я не спал с Лерой, – серьёзно заявляет он, отнимая повод усомниться.
Завидный план рушится, как карточный домик. Теперь Свят не кажется мне кричащей
– Вечерняя прогулка, якобы дружеская беседа, рука помощи… – недоверчиво перечисляет Свят, устремляя взгляд в ночное небо. – Какую игру ты ведёшь?
– Порой я и сам задаюсь этим вопросом, – усмехаюсь почти бесшумно.
– Я не дурак, пусть ты считаешь иначе, и давно всё понял, – впервые его речь не похожа повторение слов из детского алфавита. – Ты небезразличен к Лере.
Я определённо солгу, если стану это отрицать. Мы дружим, сколько я себя помню, по-другому и быть не может.
Сам того не понимая, Свят подкинул мне безупречную идею и уничтожил шансы Леры на выигрыш. Стоит мне притвориться влюблённым в Бойко, как рыцарь-переросток поспешит мне на помощь.
Я ведь к нему поспешил…
– Ты прав, болван здесь только я, – выдыхаю облачко пара. – Как же я устал скрывать свои чувства. Не могу я без Бойко, и сказать ей об этом тоже не могу, – на удивление лживые признания даются максимально легко. – Не знаю, как мне быть. Друга-парня у меня нет, чтобы тот дал совет.
Ждать приходится недолго, Аристов сдаётся на первой секунде.
– Я готов тебе помочь.
Бинго! И вот я снова король вечеринки!
– Буду очень тебе признателен, – выдаю с грустью, но тут же отряхиваюсь и улыбаюсь так широко, как если бы провёл вокруг пальца добродушного качка. – Вставай, мой новый лучший друг, угощу тебя горячим какао.
– А он без шоколада?
Лера
Это так странно… Странно именно по ощущениям. Сам факт, что мы с Яном больше не общаемся как раз закономерность.
Бабуля постоянно ворчала: «Допрыгаетесь, черти. Ой допрыгаетесь!». И хочется огрызнуться — накаркала! Но… нашу с Яном дружбу разрушили мы сами.
Мы не виделись всю субботу. Так мало времени, чтобы остыть, и так много, чтобы сполна прочувствовать, как много места он занимал в моей жизни. Мне не с кем посмеяться, не с кем погрустить. А сколько раз рука предательски тянулась к телефону! Не счесть…
Привычка. Это всё привычка. И раз уж говорится — клин клином вышибают, то сейчас самое время начать. Аристов Льдова не заменит, но развеяться сойдёт.
Одна беда — на часах без пяти семь. На горизонте едва забрезжил розовым холодный рассвет. Рановато для телефонных звонков. Но ведь можно написать сообщение? Когда проснётся — прочтёт.
«Как
Жму «отправить», особо не надеясь на утвердительный ответ. Как-то совсем не задались наши с Аристовым прогулки, сплошные косяки. Тем сильнее удивляет короткий вопрос:
«Куда?»
Ого. А он, оказывается, ранняя пташка. Похоже, инстинкт самосохранения у Свята напрочь отбит. Чёрт. Мне прямо нравиться его недальновидность.
«Предлагай» — набираю, закусывая довольную улыбку… которая через пять минут ожидания начинает меркнуть. Не вырубило же его от аномальной мозговой активности?
Звук входящего сообщения застаёт меня в ванной за чисткой зубов.
«Детка, чем занимаешься?»
Конкретно сейчас — заплёвываю дисплей зубной пастой.
Ничего так вопрос после суток молчания! Я-то ждала, что ответит Аристов, а не этот псевдожаворонок, то бишь дятел, у которого одно перо торчит из зада и то облезлое.
Хочется ответить как-то хлёстко. Чтоб Ян там умылся сливной волной сарказма! Но что такого едкого соврать, чтобы не выдать, как скучала сильно по нему, придурку? Не думала, конечно, что докачусь когда-нибудь, однако малодушно выбираю тактику Аристова.
Пусть ждёт до посинения, болезный.
В задумчивости возвращаюсь на кухню, где мой пост у окна уже заняла бабуля, фальшиво кряхтя и делая вид, что поливает фиалки. А то я не вижу, как блестит любопытством лукавый взгляд из-под белесых ресниц!
— Доброе утро.
— Поживём — увидим, — изрекает она себе под нос философски.
«Боулинг на Светланской. В одиннадцать. Не опаздывай» — а вот и Свят очухался, не прошло полгода.
— Что лыбишься? — заговорщицки хмыкает ба. — С кавалером своим помирилась?
— Интересно, с каким? — уточняю на автомате. С Аристовым мы не ссорились, а с Яна кавалер как волкодав из таксы.
Масштаб допущенной оплошности осознаю лишь подняв глаза от телефона.
— Батюшки… — Хватается за сердце бабуля и молвит с надрывом своего любимого Дона Корлеоне — Ты села не в ту лодку, внученька! Ты попутала берега!
— Да я просто…
— Ты молишься не тем святым! — перебивает патетично. — Ты надела апостольник с кожаными штанами!
— Ба, перестань! — молю, отвлекаясь на входящий звонок. — Привет, Свят.
Пытаюсь дать ей понять, что разговор крайне важный, да кто бы парился на этот счёт? Точно не моя голубка.
— Ты хочешь, чтобы я сказала, все как есть? — не унимается раздухарившаяся артистка. — Ты точно готова открыть этот ящик Пандоры?!
— Я невовремя? — частит на другое ухо Свят. — Извини, не расслышал. У тебя ремонт? Вешаешь шторы? Красишь заборы?