Слабости сильного мужчины
Шрифт:
Василий неправильно интерпретировал ее реакцию, но она не собиралась его разубеждать. Пусть думает что хочет. В действительности она сама уже не знает, что правда, а что нет, когда речь идет о ней самой. Она пришла устраиваться на работу к Василию, уверенная в том, что он не будет интересовать ее как мужчина, но быстро поняла, что ошибалась.
— Чтобы Ганг Ли вас не преследовал, я сказал его секретарю, что вы уже принадлежите другому мужчине.
Сердце Лауры пропустило удар. У нее снова появилось нехорошее предчувствие.
— Какому мужчине? — осторожно спросила она Василия.
— Мне, — отрезал
— Но это неправда, — возразила она.
Как он только мог сказать, что они любовники? Это же нелепо. Они не испытывают друг к другу даже симпатии.
— Для нас с вами. Но Ганг Ли должен думать, что это правда, — предупредил ее Василий.
— Я ваш личный секретарь. Если все начнут думать, что я также ваша любовница, моя профессиональная репутация будет поставлена под сомнение, — возразила Лаура.
— Она уже поставлена под сомнение. Из-за вашего романа с Джоном Меткафом, — заметил он. — Конечно, для нас обоих эта ситуация не очень приятна, но лично для меня это наиболее приемлемое решение.
У Василия было достаточно времени, чтобы успокоиться после встречи с секретарем Ганг Ли. Он определенно не собирался говорить Лауре, что его решение было мотивировано желанием ее защитить. Разве это возможно, когда он сам не хочет это признавать?
— Поэтому за ужином вам следует вести себя так, как будто вы моя любовница, — сказал Василий.
Лаура заметила, что он сказал, что ей следует притвориться, а не им обоим.
Она не хочет этого делать, но разве у нее есть выбор? Будучи мнимой любовницей Василия, она получит защиту от Ганг Ли. Но вот будет ли она защищена от собственных желаний?
— Хорошо, — согласилась она.
Только когда Лаура готовилась в своей комнате к последнему вечеру в отеле, она поняла, что не поделилась с Василием тем, что рассказала ей У Ин. Она решила, что скажет ему позже за ужином. Сейчас ей нужно немного времени, чтобы войти в роль, которую она будет играть на публике.
Сердце запрыгало у нее в груди.
Девственница, которая понятия не имеет, как доставить удовольствие зрелому мужчине, будет играть роль любовницы Василия. Но что, если бы он поделился с ней своим опытом?
По ее телу пробежала дрожь желания.
Что за безумие! Ей не следует желать Василия. Это чувство принадлежит ее прошлому. В настоящем для него нет места. Оно опасно, унизительно и приводит к саморазрушению, поэтому его нужно игнорировать.
Застегивая золотые запонки, принадлежавшие его отцу, Василий подумал, что последний официальный ужин, на который он возлагал такие надежды, станет для него тяжелым испытанием. Алексей сообщил ему, что мероприятие состоится в частной столовой отеля, а все блюда для него будут приготовлены лично шеф-поваром.
Вертясь перед зеркалом в красивом платье, Лаура сомневалась, что выбрала правильный наряд. Она отложила это серебристо-голубое платье для особого случая, даже не рассмотрев его как следует. Корсаж спереди максимально закрыт, рукава длинные, а вот сзади вырез доходит почти до ягодиц. В него была вшита вставка из тонкого тюля, но, даже несмотря на нее, создается ощущение, что спина абсолютно голая. Платье не облегало тело, оно двигалось вместе с ним.
Учитывая
Запретив своим мыслям развиваться в этом направлении, Лаура подняла волосы наверх и уложила в свободный узел. Затем она поняла, что к этой прическе нужны серьги. Серьги ее матери. Открыв шкатулку, она немного помедлила, затем взяла одну из пары и ту, что дал ей Василий.
Когда они встретились в гостиной, ни один из них не произнес ни слова. В то время как разум Лауры считал Василия врагом, тело ее относилось к нему совсем по-другому. Стоило ей увидеть его в вечернем костюме, как внутри у нее все затрепетало.
С той минуты, когда она пришла к нему на собеседование, здравый смысл в ней боролся с зовом плоти. Она совсем не хочет, чтобы ее к нему влекло, но реальность изменить невозможно.
Наблюдая за тем, как платье Лауры движется при ходьбе вместе с ее телом, Василий почувствовал боль желания и нахмурился. Почему она так на него действует? Он общался с женщинами в более откровенных нарядах и зачастую оставался равнодушным.
— Вижу, вы надели серьги вашей матери.
«Ну зачем ты это сказал, черт побери? — мысленно отругал себя Василий. — Какая тебе разница, надела она серьги или нет?»
Ему на самом деле все равно.
— Да, — ответила Лаура, машинально коснувшись одной серьги.
Она тут же опустила руку, чтобы Василий не подумал, что она дотронулась до нее потому, что ее подарил ей он. Это было нелогично. Ведь он не знает, что ей известно о его маленькой хитрости.
— Нам пора, — сказал он.
Повернувшись, Лаура направилась к двери, и Василий увидел ее открытую спину. Боль желания пронзила его подобно острому ножу, и он на несколько секунд застыл на месте как вкопанный. Перед его внутренним взором пронесся калейдоскоп волнующих образов. Он представлял себе, как медленно покрывает поцелуями ее шею и спину, вдыхая легкий аромат ее духов, как его руки скользят по ее бокам, животу, затем поднимаются выше и задерживаются на груди. Он видел, как спускает платье с ее плеч, и оно с тихим шорохом, вторящим ее довольному вздоху, падает на пол. Как наклоняется вперед и нежно ласкает ее бедра, прежде чем накрыть губами ее губы и слиться с ней воедино.
На его коже выступили мелкие капли пота. У него никогда прежде не возникало подобных мыслей. Они абсурдны и мучительны для человека, который гордится своей способностью держать под контролем каждый аспект своей жизни. Он отказывался верить в то, что они были вызваны одним лишь видом обнаженной спины Лауры. Разве такое возможно? Он негодовал на себя, на Лауру, на того, кто купил для нее это платье, на странность ситуации. Ему следовало прислушаться к своим первоначальным сомнениям и не брать ее на работу.