Сладкая приманка (сборник)
Шрифт:
— Мужики! — крикнул Гиря, перекрывая говор толпы. — Жить хотите?
— Нет, умник! — крикнул в ответ пожилой зек с густой бородой и в толстых роговых очках. — Мы сгореть хотим заживо, как Жанна д'Арк!
Я удивилась. Тот, кто кричал, производил впечатление интеллигентного человека. Внешне, по крайней мере, он вовсе не был похож на преступника…
— Вот! — Гиря ткнул пальцем в меня, не обращая внимания на выкрик человека с бородой, которого я сразу же окрестила Профессором, до того он был похож на одного из моих преподавателей. — Вот девчонка!
— Откуда она взялась? — крикнул кто-то. — Утка подсадная…
— Я сама под статьей! — заорала я, пытаясь кричать погромче, чтобы меня слышали все. — Меня Кузин сегодня в карцер посадил… Решайте! Здесь сидеть — сгорим! В ворота ломиться — постреляют на колючке! Одна дорога — в лес! Там можно пройти…
— В лес — это уголовное правонарушение, которое будет квалифицировано как побег, — возразил Профессор. — Мне, например, всего два-три года осталось, зачем мне еще пятерик на себя вешать…
Гул голосов после его реплики прозвучал очень одобрительно…
— Кто это? — спросила я Гирю, спрыгнувшего с радиаторов. — Он не похож на уголовника…
— Политический, — буркнул тот. — Он к власти рвался… Повесили на него в свое время ограбление сберкассы, вот и попал к нам в зону. Теперь здесь права качать пробует…
— Нужно послать к Кузину кого-нибудь, — продолжал Профессор. — Пообещать, что ни один из нас шага в сторону не сделает, когда из ворот выйдет… Пусть везут в другую зону… Кто пойдет? Может, ты, Гиря?
Тот усмехнулся:
— Нет, уж, спасибо! Я под пули лезть вовсе не хочу…
Гиря пошарил глазами по толпе вокруг себя…
— Вот! — воскликнул он. — Дохляк пойдет… Его они не тронут — свой все-таки…
Толпа вновь одобрительно гудела.
Охранник, который все время стоял возле меня, понял, что сопротивляться воле большинства бессмысленно. Он только крепко вцепился в автомат и сказал, с надеждой глядя на меня:
— Я без оружия не пойду. Меня сразу — под трибунал, за потерю личного оружия. Меня Кузин своими руками расстреляет.
— Ладно, — сказал Гиря. — Пойдешь с оружием…
Он отобрал у меня автомат, отстегнул магазин, сунул в карман телогрейки и только после этого протянул разряженный автомат охраннику.
— На свое оружие, — сказал он при этом. — Объяснишь Кузину, что мы требуем… Нет, скажи — просим нас эвакуировать отсюда куда угодно. Обещаем не разбегаться и вести себя как примерные мальчики — тихо и скромно… Если в нас не станут стрелять…
— Это бесполезно, — перебила я его. — Я же говорила тебе — Кузин расстреляет каждого, кто попытается выйти из лагеря. Он нам братскую могилу здесь устроил… Осталось закопать только…
— Ты же видишь, не верят тебе, — ответил мне Гиря. — Пусть убедятся…
Я не поняла его фразы. Он, видимо, очень хорошо знал этого подлеца Кузина, знал,
Я хлопнула туберкулезного охранника по плечу и уверенным тоном сказала:
— Раз решил, иди! Помни только, о чем я тебя предупредила… Держись поближе к лесу. И если начнется пальба — ныряй в елки…
— Давай, Дохляк, двигай! — крикнул Профессор. — Мы тут поджаримся скоро…
— Ну, прощай, — сказал мне охранник. — Спасибо тебе…
— За что? — не поняла я.
— Так… Просто — спасибо, — вздохнул он. — Не знаю, как и зовут тебя…
— Ольгой меня зовут, — ответила я. — Может быть, встретимся еще!
— Вряд ли. — Он снова вздохнул и сказал: — Пора мне…
Потом помолчал секунду и добавил:
— Если вспоминать будешь про меня, то Петром меня зовут…
Он вскинул автомат за спину и выбрался на открытое пространство. Пятьдесят пять пар глаз напряженно смотрели ему в спину.
Петр не бежал к воротам, он шел медленно, словно нехотя…
— Не торопится, сучонок! — сказал кто-то над самым моим ухом.
Я оглянулась. Профессор стоял у меня за спиной и смотрел сейчас прямо мне в глаза сквозь свои толстые очки. Взгляд у него был очень умный и очень настороженный. Как у лидера меньшинства в Госдуме…
— Что? — спросила я. — Ты мне дыру в затылке протрешь…
— Если тебя Кузин послал, чтобы в ловушку нас заманить, — сказал Профессор тихо, но угрожающе, — я тебя своими руками разорву на части…
Я невольно посмотрела на его руки. Он заметил мой взгляд и усмехнулся. Кулаки у него были, конечно, не такие огромные, как у Гири, но мне показалось, что ему не составит труда осуществить свою угрозу… Пожалуй, без оружия я с ним не справлюсь. Никакие спецприемы мне против него не помогут, да и владею я ими не столь виртуозно, как звезды Голливуда…
— Вы сами рветесь в ловушку, — ответила я и отвернулась…
— Крыша горит! — раздался истошный крик кого-то из зеков.
Толпа заволновалась, но все продолжали смотреть, как охранник идет к воротам. Ему осталось пройти буквально несколько метров…
— У нас считанные минуты, — сказала я Гире. Больше ждать нельзя. Если здание загорится, мы отсюда уже не выберемся…
— Подожди! — крикнул в ответ Гиря.
Он по-прежнему не сводил глаз с сутулой спины Петра.
Петр подошел к лагерным воротам. Створки их были прикрыты и замотаны с наружной стороны проволокой, а не заперты на замок.
Петр что-то крикнул другим охранникам, стоявшим метрах в двадцати от ворот. Те не ответили и не шелохнулись. Они, как и заключенные, смотрели на одинокого человека, застрявшего возле ворот… Петр крикнул еще раз и вновь не получил ответа…
Он просунул руки сквозь колючку и начал разматывать проволоку.
— Что он возится, урод! — прошипел за моей спиной Профессор.
Наконец Петр отмотал проволоку от створок ворот и отбросил ее в сторону. Он взялся за одну створку, слегка приподнял ее, чтобы нижний край не задевал за землю, и отвел в сторону…