Сладкий соблазн
Шрифт:
Юлька подошла к спящему в тот самый момент, когда вспыхнул свет. Она посмотрела на спящего и отшатнулась. Глаза его были открыты. Халат на груди был распахнут, и хорошо было видно входное отверстие под левым соском на голой груди. Струйка запекшейся крови спускалась по ребрам.
Федурок был мертв.
– Чего там? – спросил Никитка. – Неужто копыта откинул? Опоролся! Мотор не выдержал.
– Нет! – прошептала Юлька. – Его убили! Выведи меня отсюда! Скорее! Мне дурно!
Никитка взглянул на лежащее на груде тряпок тело,
– Надо Филиппычу доложить, – решил он. – Пусть думает, как быть! Наше дело маленькое… Иди-ка за мной, барышня!
Юлька выскочила из бокса. Она еле дождалась, пока Никитка закроет дверь, наложит на нее длинную скобу и примотает ее проволокой, чтобы никто больше случайно не наткнулся на убитого.
Встречаться еще раз с Филиппычем и подвергаться неизбежным расспросам ей не хотелось. Наверняка выяснится, что не было никакой дочери, заболевшей СПИДом, что все это Юлька выдумала… Неизвестно еще, каким боком все это для нее обернется.
На одном из поворотов она отстала от Никитки, спешащего к Филиппычу с докладом о находке, и, поблуждав некоторое время между грузчиков по складским коридорам, выбралась наружу.
В голове у нее сложилась четкая версия произошедших в последние дни событий. Теперь она готова была встретиться с Еленой Федурко. Теперь Юльке было о чем поговорить с Леночкой.
Разговор обещал быть очень интересным.
Глава 13
Вечером Юле повезло – Леночка оказалась дома одна, Гера был на работе, подписывал номер в печать.
Юля, с большим трудом проехав на машине по Продольной до уже известного ей дома, позвонила в звонок на воротах и услышала голос Леночки, донесшийся из окна дома:
– Заходите, там незаперто!
Юля толкнула ворота и прошла во двор, опасливо поглядывая по сторонам в ожидании собачьего лая. Но собака все не появлялась, хотя Юля увидела недалеко от дома собачью конуру. Она поспешила к дому и вошла в прихожую, заставленную всяким хламом и ненужными в хозяйстве вещами – сломанная этажерка стояла сверху на старом холодильнике, тут же валялась старая швейная машинка, цветной телевизор советского еще выпуска, картонные коробки со старой обувью и прочая ерунда…
– Баб Наташ, ты, что ли? – крикнула Леночка откуда-то снизу.
Юля прошла из прихожей в просторный холл, из которого двери вели в три комнаты и лестница вниз – в подвальный этаж, очевидно, там располагалась кухня.
Раздались неторопливые шаги на лестнице, и внизу появилась Леночка.
– Ты? – сказала она удивленно. – Какого черта? Что тебе здесь нужно? Если за мужем моим охотишься, так он на работе…
Юлька улыбнулась.
– Твой муж меня не интересует, – ответила она. – По крайней мере, сейчас. Я к тебе пришла.
Леночка посмотрела на нее удивленно. Она уже что-то почувствовала: у Юльки должны быть какие-то козыри на руках, раз она так разговаривает. Но Юля вовсе не спешила
– Помнится, ты наняла меня на работу, – напомнила она. – Пора бы заплатить. Я уже два дня отработала. С тебя четыреста долларов.
– Ты что-нибудь узнала? – с явным сомнением спросила Леночка. – Или просто хочешь за мой счет свои дела поправить? Что, плохо клиенты идут?
Юля пропустила эту колкость мимо ушей, давным-давно прошли те времена, когда она обижалась, если ей напоминали, что она проститутка.
– За эти два дня я узнала так много о твоей семье, что меня теперь мучает изжога! – скривилась она. – Сделаем так. Ты выкладываешь сейчас четыреста долларов, а я тебе рассказываю, как была убита твоя мать. Согласна?
Леночка посмотрела на Юльку с интересом. Она явно не ожидала такого поворота. Она вышла из прихожей в комнату, вернулась оттуда с сумочкой и достала из нее перетянутую резинкой толстую пачку долларов. На глазах у Юльки Леночка отделила от нее четыре купюры и протянула Юльке.
– Держи, – сказала она, – если считаешь, что заработала их.
Леночка всячески старалась продемонстрировать Юльке, что денег у нее – немерено и несчастные четыре стодолларовые бумажки для нее, любовницы самого Машука, – пустяк, ничто!
– Так и будем здесь стоять? – спросила Юлька, засовывая деньги в кармашек платья. – Или все же сесть пригласишь? От кофе я тоже не отказалась бы.
Леночка поджала губы, но ничего не сказала. Она начала спускаться по лестнице в подвальный этаж и посмотрела на Юльку, как бы приглашая – проходи, мол, раз уж сама напросилась!
Юлька спустилась вслед за ней в просторную кухню, весь центр которой занимал большой обеденный стол с четырьмя массивными стульями вокруг него. Кухня занимала половину подвала, окна были расположены под самым потолком, но два мощных кондиционера создавали в помещении прохладу. Над блистающей белизной плитой стояла огромная вытяжка, круглая гофрированная труба от которой тянулась к одному из окон. Вдоль одной из стен расположилась длинная, метров на девять, наверное, стенка, от бесчисленных шкафчиков рябило в глазах. Два огромных холодильника, выше Юльки на голову, стояли у другой стены. Рядом с холодильниками расположилась большущая микроволновка. Чуть дальше – раковина, у которой была смонтирована посудомоечная машина. Юлька даже не видела таких никогда.
«А говорила – не умеет мужиков доить! – подумала Юлька. – Представляю, что у нее в комнатах наверху!»
– Ну, так я тебя слушаю! – сказала Леночка, усевшись на один из стульев и с удовлетворением наблюдая, как Юлька озирается по сторонам.
– Кофе! – потребовала Юлька, ей почему-то трудно было разговаривать с Леночкой. Юлька чувствовала себя не в своей тарелке, хотя у нее полны руки были козырей.
Леночка усмехнулась, встала, поставила на стол банку растворимого кофе, горячий чайник, сахар и села опять за стол.