Сладкий яд
Шрифт:
Закончив, я ощущаю небывалую легкость и, как ни странно, полное отсутствие чувства стыда. В том-то и состоит разница между Ронаном и Лоренсом. Ронан возвел меня на пьедестал. Он видел перед собой не меня, а девушку, в которую я должна была превратиться, чтобы стать достойной его любви. Я же слишком боялась развенчать эту иллюзию. Мне и самой хотелось верить, что, если мы пробудем вместе достаточно долго, то я стану его достойна. Если б я рассказала ему о своем прошлом – о том, кто я на самом деле, – его бы и след простыл, но эгоизм не позволил мне этого
– Прежде чем ты что-нибудь скажешь, я хочу, чтобы ты знал: все уже в прошлом. Оно больше не беспокоит меня.
Лоренс упирается подбородком в мою макушку. Обнимает меня потуже.
– Совсем?
Я молчу, пытаясь нащупать внутри ответ.
– Блэр, я не стану притворяться, будто знаю, что у тебя на сердце. Это известно только тебе одной. Но скажу тебе вот что. Я надеюсь, что однажды ты проснешься и поймешь: тебя определяют не люди и не воспоминания, а ты сама. И больше никто.
– В твоих устах это звучит так просто… Признавайся, что ты сделал с моим циничным другом? Ты так похож на него, но говоришь совершенно другие вещи.
Я смотрю вверх, он смотрит вниз. И наши взгляды встречаются.
– Он временно недоступен. Так что, пока его нет, ты застряла со мной. – Он усмехается.
– Ах вот как? И кто же ты?
– Самый обычный парень, который наслаждается обществом прекрасной женщины.
Краснея, я чувствую, как бабочки у меня в животе совершают свой обычный хаотический танец. Поворачиваюсь к нему и задом наперед начинаю шагать назад с самым кокетливым своим выражением на лице.
– Идем, Казанова. Ты обещал увести меня в неизвестность, и я все еще этого жду.
Забавная штука счастье. Неважно, долго ли длится этот прекрасный хаос или не очень, но счастье заставляет тебя парить, вызывает желание смеяться и танцевать. Когда ты счастлив, кажется, что все на свете тебе по плечу, и нет чувства приятнее, чем возможность разделить свое счастье с особенным человеком.
Я убегаю к лестнице, спускающейся к пляжу. Едва ступив на песок, сбрасываю кожаные ботинки с носками, опускаю пиджак Лоренса на ступеньку и со всех ног мчусь к океану. Вода ледяная, но холод бодрит. Я раскидываю руки в стороны, запрокидываю голову назад и начинаю кружиться – все быстрее, быстрее, быстрее, пока, потеряв равновесие, не падаю в воду. Смеясь, я пытаюсь встать, но ноги меня не держат, и я вновь приземляюсь на задницу.
Я вижу, как по лестнице спускается Лоренс. Он убирает телефон и прячет руки в карманы брюк. Его волосы треплет ветер. На лице лихая усмешка. Я тону в его мужской красоте.
– Как вода?
– Теплая, – клацая зубами, говорю я.
– Обманщица.
Я отбрасываю с лица мокрую прядь волос.
– Может, проверишь сам?
– Пожалуй, я пас. Не хочу портить тебе
– О… что это с нами? – насмешничаю я. – Боишься чуть-чуть промокнуть?
– Это был вызов?
Я приподнимаю бровь.
– Называй, как тебе больше нравится, детка.
– Хулиганка.
Он снимает ботинки с носками и подворачивает брюки, белая ткань рубашки обтягивает мышцы рук и груди. Без галстука, с расстегнутыми верхними пуговицами он выглядит как настоящий ходячий секс, и мне становится трудно дышать. Я облизываю губы, ощущая, как внутри разливается совсем иное тепло.
Он заходит в воду, начинает идти ко мне.
– Иисусе, да она ледяная.
– Помоги, пожалуйста, – прошу я, протягивая руку. – Не могу встать.
Лоренс берет мою руку.
– Ты… – Я изо всех сил дергаю его на себя, и он тоже плюхается в воду. Оправившись от первого шока, он вытирает лицо, пока я, катаясь по песку, безудержно хохочу. Бедняга выглядит так, словно хочет меня прикончить.
Он откидывает назад мокрые волосы. Его убийственный взгляд фиксируется на мне. Мамочки.
– Ох, как ты за это поплатишься, моя дорогая Блэр.
– Неужели? – смеюсь я, не показывая, что боюсь, и готовясь дать деру.
В его глазах загорается вызов – а может быть, озорство. Лицо темнеет от хищной, восхитительно опасной улыбки. И не успеваю я опомниться, как он бросается вперед, ловит меня за лодыжки и подтаскивает к себе, а потом накрывает меня своим телом. Хохоча, я кричу. Потом нервно облизываю свои внезапно пересохшие губы. Лежа на мне, он ловит обе мои руки и, превращая меня в свою пленницу, заводит их мне за голову.
– Попалась! – Он наклоняется и, пока я жду поцелуя, кусает меня за шею. – Может, в качестве наказания отыметь тебя прямо здесь и сейчас? – Он трется о мое естество своим членом. Сильно. Заставляя меня стонать.
– Лоренс… – выдыхаю я хрипло и, приподнимая бедра ему навстречу, закидываю ноги ему на талию.
– Мужчины не влюбляются в таких женщин, как ты, Блэр. – Он обжигает меня своим взглядом. – Они теряют свой чертов разум.
Пространство между нами исчезает, и он впивается в мои губы обжигающим, пробирающим до самой души, стирающим логику поцелуем. Холодный песок, ледяная вода, пронзительный ветер – все, что есть вокруг нас, меркнет. В мире остается одно. Мужчина, лежащий поверх меня. Его соприкасающееся с моим тело, его губы, вдыхающие в меня огонь.
Мы отрываемся друг от друга, я пытаюсь прийти в себя и вдруг чувствую, как мне на щеку влажно шлепается пригоршня песка. Открыв глаза, я вижу, что надо мной с широкой усмешкой возвышается Лоренс.
– Ах ты, бессовестный! Так нечестно!
– Quid pro quo, подружка.[Латинский фразеологизм, букв. «то за это» или «услуга за услугу» – прим. пер.]
Надувшись, я вытираю щеки.
– Легко тебе говорить. Не ты же остался с женским стояком и песком на физиономии.