Сладкое искушение
Шрифт:
— А когда тут пронесся последний ураган? — переминаясь с ноги на ногу, спросила Кира.
— В 1955 году налетел тайфун, впоследствии названный Джанет. Все прогнозы метеорологов указывали на то, что он обойдет Барбадос стороной, но страшный северный ветер внезапно сменился южным. Однако самый ужасный по силе тайфун обрушился на остров 10 августа 1831 года. Он бушевал восемь часов подряд, а когда наконец унесся прочь, от города камня на камне не осталось.
Девушка испуганно уставилась в безоблачное небо, словно пытаясь увидеть первые признаки надвигающейся беды.
— А когда здесь
— Вам нечего бояться. — Джайлз тряхнул головой, сбрасывая с волос капли воды. — Самым опасным считается период с августа по ноябрь, а к тому времени вы уже вернетесь в ваш туманный Лондон. Между прочим, откуда у вас русское имя?
— От отца, — машинально ответила девушка. — Он был русским…
Кира запнулась и, прикусив губу, бросила настороженный взгляд на Джайлза, однако тут же поняла, что это — обычное любопытство. Вот дуреха! И чего, спрашивается, испугалась? Островитяне, хотя и обожают сплетни, уже давным-давно забыли, что дочь Бенджамена Рида когда-то вышла замуж за русского танцовщика.
— Ваше замечание о рекламе оказалось справедливым. — Кира поспешила сменить рискованную тему. — Сегодня я включила радио и услышала кое-что о себе. В сообщении были кое-какие неточности, но в основном…
Джайлз лукаво усмехнулся:
— В «Убежище» я расписался в книге посетителей. Пронырливые репортеры в поисках сенсаций непременно заглядывают в нее.
— Вы расписались за меня?
— А почему бы и нет? Согласитесь: ведь вы обрадовались, услышав по радио свое имя! Вам было приятно? Или вы привыкли к вниманию средств массовой информации?
Босс Киры, Коннор, не выносил средства массовой информации, к журналистам относился с неприязнью, интервью давал только в случае крайней необходимости и утверждал, что репортеры вечно перевирают его слова.
— Нет, не привыкла. Свое имя по радио я услышала впервые.
— Что-то еще случилось с вами в первый раз? — легко, без всякого нажима спросил Джайлз. — Я имею в виду вчерашний вечер.
Взгляд его медленно скользнул по ее хрупкой фигуре и задержался на лице. «Что-то тревожит ее, — подумал он. — В своем прелестном купальнике она выглядит так неуверенно, словно ей не по себе». Внезапно его снова охватило желание прижаться к этим полным, сладким губам, заставить Киру улыбнуться, чтобы увидеть, как ее глаза вспыхнут от радости.
Опасаясь, как бы руки сами не потянулись к беззащитной девушке, Джайлз скрестил их на груди. «Это какое-то безумие! — промелькнуло у него в голове. — Сколько дней я знаком с ней? Два или три всего-навсего. Так откуда же взялось ощущение, что меня связывает с ней какая-то крепкая нить? Почему я убежден, что наша встреча далеко не случайна и многое обещает — и мне, и ей?..»
— Простите, не поняла, — сухо проговорила Кира и направилась туда, где песок уже высох после прилива. Ей стоило неимоверных усилий делать вид, будто она не замечает, что высокий стройный мужчина с блестящими мокрыми волосами следует за ней. Всем своим существом она ощущала исходящую от него опасность, однако в чем заключалась эта опасность, она не понимала, и это смущало и тревожило ее.
— Кира! Не уходите! У меня возникла неплохая идея. Я приглашаю вас позавтракать.
— Нет, благодарю.
— Клянусь, я не буду больше задавать щекотливых вопросов. И даже не стану кидаться в вас грейпфрутами.
— Не хочу давать вам повод для подобных выходок.
Она услыхала негромкий смех, шуршание песка и шорох раздвигаемых веток. Итак, Джайлз наконец решил оставить ее в покое! Чуть повернув голову, Кира увидела, что он поворачивает налево, в сторону от «Сэнди-Лейн», к зарослям дикого винограда. И вдруг Джайлз небрежно бросил через плечо:
— Кстати, когда встретитесь с Бенджаменом Ридом, не упоминайте тайфун Джанет. Это выведет его из равновесия.
Кира остановилась как вкопанная. Сердце ее подпрыгнуло и сразу оборвалось. Боже милостивый! Откуда Джайлз узнал, что она собирается к Бенджамену Риду? Через секунду здравый смысл взял верх над глупыми подозрениями. Да, все-таки она безнадежная дура! Теряется от любой ерунды! А ведь на самом деле все предельно просто: Бенджамен — президент ассоциации производителей сахара, а значит, встреча с ним неизбежна. Вероятно, Джайлз тоже это понимает.
— Почему?
— Потому.
Он раздвинул ветки, и на краткий миг в просвете появилось одноэтажное здание из белого камня с высокими окнами, сверкающими на солнце. Кира успела заметить белый столик в саду, окруженный мягкими стульями. Тут Джайлз отпустил ветки и исчез из виду. А с ним пропала и надежда позавтракать в его обществе в этом миниатюрном раю.
Кира ощутила укол зависти. Ей снова вспомнился Лондон, то, как она вставала по утрам и, подрагивая от холода, шла на крохотную кухоньку, затем в одиночестве пила кофе, надевала плащ и спускалась в метро, где от множества таких же промокших плащей поднимался удушливый пар. При этом сзади и сбоку на нее бесцеремонно напирали невыспавшиеся пассажиры, вошедшие на следующих остановках.
Сказочно-беззаботная и потому казавшаяся нереальной, жизнь на острове вытеснила эти воспоминания. Да и сам Джайлз — реален ли он? Джайлз — часть этой жизни, этого мира, такого далекого для нее… Впрочем, чем скорее она избавится от мыслей о нем, тем лучше.
Позавтракав, Кира надела ярко-красный сарафан и накинула на плечи широкую шаль, чтобы не нарушать неписаные законы этикета и не появляться в городе в легкомысленном пляжном наряде. Выйдя из отеля, она направилась к остановке автобуса. Таксисты, поджидающие клиентов у главного входа шикарного отеля, проводили ее удивленными взглядами.
Под бдительным оком одетой в униформу военного образца женщины Кира бросила в кассовый автомат несколько монет, получила билет, протиснулась мимо трех стоявших в проходе широкоплечих парней и уселась рядом с полногрудой матроной, у которой на коленях стояли пустые корзинки для покупок. Пассажиры глазели на девушку, кивали и добродушно улыбались. Ответив всем улыбкой, Кира отвернулась к окну.
Ей предстоял неблизкий путь в Бриджтаун. Водитель вел автобус медленно, то и дело отчаянно сигналя, чтобы спугнуть разгуливающих по дороге кур и собак. Он часто делал незапланированные остановки, подбирая новых пассажиров или перекидываясь парой слов с коллегами, возвращающимися из Бриджтауна.