Сладкое маленькое создание
Шрифт:
— О, да. Я собиралась приготовить себе яйца с беконом. Хочешь?
Она покачала головой.
— Нет времени. Может, маффин? И чашку кофе с собой?
Я подошла к кладовой и нашла испечённый маффин, один из которых Порция откусывает по утрам с её кофе. Выходя, я протянула его девушке и направилась варить кофе.
— Спасибо. Я так чертовски голодна.
— Пожалуйста, — ответила я.
— Кстати, я Шей. Видела, как ты работала прошлой ночью. Подумала, что это выглядит так же хреново, как и моя работа. Но ты можешь видеть Джаспера каждый день, так что есть привилегии. Я слышала, что
Открывая шкафчик, где находятся менее дорогие кофейные чашки, я достала одну. Здесь вообще нет одноразовых чашек, но по этой никто скучать не будет. Я не очень-то хочу обсуждать Джаспера или его сексуальную жизнь. Я предпочла проигнорировать этот комментарий.
— У тебя есть имя?
Я повела себя грубо, а она самый дружелюбный человек из всех, которых я пока здесь встречала.
— Бьюла.
Шей сморщила нос.
— Странное имя.
Я кивнула. Потому что согласна. Мне никогда не нравилось моё имя. Но теперь моей мамы нет, и я больше никому не жалуюсь. Оно является чем-то, что никто не может у меня забрать.
— Это было грубо. Прости. Я просто сболтнула. У меня нет фильтра, — тихо сказала Шей.
— Нет, всё в порядке. Это, и правда, необычное имя. Моя мама дала его мне, и теперь, когда её не стало, я ценю его.
Шей поморщилась.
— Чёрт, мне правда жаль. Мне нужно поработать над этим. Я не знала свою маму. Или папу. Меня вырастила Джи-мау, так мы называли пожилую леди в детском доме, в котором я жила двенадцать лет. Она скончалась прямо перед моим восемнадцатилетием. У неё был рак. Она курила каждый день.
— Мне так жаль это слышать.
Шей усмехнулась.
— О моей хреновой жизни или о том, что Джи-мау умерла?
— И то, и другое, — честно ответила я.
— Мне тоже. Но не особо-то похоже, что у тебя сладкая жизнь. Но мы достаточно хорошо справляемся. Могло быть хуже. Всегда может быть хуже. Короче, мне пора идти. Я буду идти, пока не поймаю какое-нибудь такси, или кто-то не подбросит меня. Приятно было поболтать и спасибо за кофе и маффин.
Затем она направилась к двери. В футболке. В одной только в футболке.
Глава Пятая
Гости Джаспера не зашли в дом, чтобы позавтракать.
Одни начали просыпаться снаружи, в шезлонгах, другие медленно выползали из домика у бассейна. Ещё до обеда территория дома опустела. Порция пила вторую чашку кофе и хмуро наблюдала за этим бегством.
Она съела миску фруктов и наконец позволила мне уйти. У меня всего три часа, чтобы повидаться с Хейди.
Она не хочет объяснять Джасперу, куда я ушла, если он захочет есть или ему потребуется постирать одежду, или же решит устроить ещё одну вечеринку. «Хонда Цивик» 1998 года моей мамы всё ещё ездит, хотя её прокат составляет почти двести тысяч миль [3] . Я паркую её на месте, куда миз Шарлотта ставила свою машину. Если бы мне не нужно было то небольшое количество бензина, которое осталось в баке, чтобы увидеться с Хейди, я бы предложила Шей подвезти её. Но для меня бензин слишком ценен. В месяц Порция платит мне ровно столько, чтобы хватало на поездку в «Among the Spanish Moss» — специализированное
3
Примерно 322 000 километров.
Сегодня у меня мало времени, поэтому я не стала здороваться с остальными ребятами, которых знаю. Я остановилась у ресепшна, чтобы оставить медсёстрам кексы. Я приготовила их до того, как приехал Джаспер, и спрятала. Обычно каждую неделю я пеку печенье и несу им. Немного, но мне хочется приносить им что-нибудь в качестве благодарности за доброту к Хейди. Кажется, им нравится их работа и они хорошо относятся к здешним обитателям.
— Бьюла, я так рада тебя видеть. Тут есть одна девочка, которая проснулась очень рано и по несколько раз рассказывала всем, что ты придёшь. Она взбудоражена.
Хейди очень общительная. Ей нравится навещать своих друзей и разговаривать с медсёстрами. Ей недостаточно просто заниматься и играть в своей комнате. Она не часто сидит и смотрит телевизор. Хотя она любит занятия ремесленничеством, которые им устраивают каждый день. Ей нравится всё блестящее. Чем ярче она может что-нибудь сделать, тем лучше. Для неё нет ничего слишком блестящего.
— Где она сейчас? — спросила я, желая поскорее увидеть её.
— В своей комнате. На ней её фиолетовое платье с блёстками, которое она так любит. Она не надела его вчера, сказала, что ты не придёшь, и была очень расстроена. В конце концов она вышла на улицу поиграть, но всё ещё дулась.
Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы компенсировать вчерашний день. У меня осталось три кекса для Хейди, Мэй и меня. Мы будем гулять по газону и наблюдать за утками в пруду, пока будем есть наши кексы, а девочки будут рассказывать об их неделе.
Прежде чем я подошла к двери Хейди, она широко открылась и появилась сама Хейди.
— А Бьюла… — она начала громко спрашивать кого угодно, кто сможет услышать её в коридоре, но остановилась, когда увидела меня. Улыбка, которую я так люблю, озарила её лицо. — Бьюла! — она радостно закричала и побежала ко мне.
Я поставила сумку с кексами на пол рядом с собой как раз во время, чтобы поймать её, когда она обернула свои руки вокруг меня. За всю мою жизнь никто и никогда не был так рад меня видеть, как Хейди. Она всегда рада меня видеть.
— Привет, красотка! Я скучала по тебе вчера, — сказала я, снова крепко прижимая её к себе.
— И я скучала по тебе, — сказала она, всё ещё прижимаясь ко мне. — Мы играли в мяч, и я ела печенье с шоколадной крошкой.
— Твои любимые! Это замечательно. Мэй тоже попробовала? — спросила я.
— Да, она съела три штуки, но никому не говори. Она не должна была, — громко прошептала Хейди.
Я знаю, что медсёстры не будут переживать из-за трёх штучек, но я подыграла её серьёзному выражению лица:
— Хорошо. Я не скажу ни слова. Это наш секрет.
Хейди кивнула.
— Закрой на замок и выброси ключ, — сказала она, показывая жестами, как закрывает свои губы.
— Сделано, — заверила я её. — У меня есть угощения. Где Мэй? Я и для неё принесла.
На слове «угощения» лицо Хейди снова засияло. Вся серьёзность ушла.