Сладкое подчинение
Шрифт:
— Да, — отвечает Изабелль. — Но одежда, обувь… это слишком много… Тебе не следовало, — добавляет она.
— Мне так хочется. — Я сказал своим ассистентам, чтобы они не экономили. Такая женщина, как Изабелль, привыкла к роскоши.
— Спасибо, — отвечает она спокойно.
— Как насчет Брента? — требовательно спрашиваю я. — Он попытался связаться с тобой?
— Я не хочу говорить об этом сейчас. — Изабелль избегает вопроса. Что, должно быть, означает «да». Я чувствую прилив гнева, но тень проступает на ее лице, и я не хочу
Еще одна пара приближается к нам, сверкая фальшивыми улыбками.
— Изабелль, дорогая! — радостно повизгивает женщина. Она вся в бриллиантах, ее грудь крепкая и упругая, должно быть, подделка. — Где ты была? Ты пропустила обед у Битси на прошлой неделе, и Мими устраивала закрытый показ сумок в выходные.
Я напрягся, будучи готовым вмешаться и прикрыть ее, но Изабелль кладет руку на мою.
— Дорогуша, — смеется она, а голос ее сладкий, как сироп. Такого от нее я еще не слышал. — Мне просто нужно немного личного времени. Знаешь, это так сложно — не отставать от графика.
Женщина смеется, и в этот момент Изабелль перевоплощается. Внезапно она типичная светская львица, целует воздух у щек собеседниц и ведет светскую беседу, как если бы она на самом деле переживала об успехах в гольфе Престона или интерьере дизайна Банни. И это только начало. Люди собираются вокруг нее, как мотыльки на пламя. Мне не нужно ничего делать, кроме как улыбаться и кивать, но вместе с Изабелль я вдруг стал самым популярным человеком в зале.
Это та ее сторона, которую я никогда не видел: живая и веселая, наполненная игривой энергией. Если бы я не видел ее бледную и шокированную вчера вечером, то подумал бы, что ей на все плевать.
Интересно, как долго она притворяется?
— Увидимся в Хэмптоне! — воркует Изабелль, отмахиваясь от другой богатенькой пары. Я облегченно вздыхаю. Хоть с ними и адски скучно, но они дают двадцать тысяч долларов на благотворительность за возможность пообщаться здесь сегодня вечером.
Она снова поворачивается ко мне и посылает грустную улыбку:
— Мне нужно еще выпить.
Я начинаю понимать — это всего лишь игра для нее. Непринужденное общение. Глянцевая светская рутина. Она не такой человек, как все думают. Она нечто большее.
— Кто ты на самом деле? — спрашиваю я, вручая ей бокал Дон Периньон.
— Та, кем ты хочешь меня видеть. — Она возвращает мне улыбку.
Я хочу сохранить эту улыбку на ее красивом лице.
— Хм… — Я не могу удержаться от того, чтобы не подразнить ее. — Стюардесса? Непослушная медсестра?
Изабелль пожимает плечами.
— Ничто и никто. Я хамелеон. У меня много талантов. — Она отпивает свой напиток.
Ее взор затуманен. И вот тогда до меня доходит: она устала от этого. Ей надоело притворяться тем, кем ее хотят видеть, но кем она не является. Инстинктивно моя рука опускается к
— А что, если я хочу, чтобы это была лишь ты? Настоящая Изабелль? — Я вижу румянец, заливающий ее щеки, но не могу удержаться от продолжения. — Что насчет того, в чем ты талантлива?
Изабелль снова улыбается, но в этот раз все иначе. Ее глаза блестят по-новому.
— Ты еще даже не начал открывать мои таланты.
Мне нравится эта сторона ее. Кокетливая, дерзкая. Настоящая.
— В таком случае, что мне нужно сделать, чтобы увидеть эти таланты в действии? — продолжаю я.
— Хм, — произносит она, взмахивая длинными ресницами, — я могу подумать об этом…
Иисус, как и я.
Приближается официант, и Изабелль подходит ближе, чтобы отдать ему бокал. Ее тело прижимается к моему боку. Горячая. Неотразимая. Ее кожа мягкая и податливая под моими прикосновениями.
Я скольжу рукой вниз по ее спине, пока мои пальцы не соскальзывают как раз под ее платье. Они ложатся там, в нескольких сантиметрах над ее дерзкой задницей. Я мечтаю крепко схватить ее, сжать ее бедра, пока я вхожу сзади.
Шлепать ее. Дразнить ее. Показать ей изысканную грань между наслаждением и болью.
Изабелль не отходит. Она поворачивается лицом ко мне, эти широкие голубые глаза смотрят на меня, вопрошая. В ожидании моего следующего шага.
Каким он будет?
Я сжимаю челюсти. Черт. Я тверд, как скала, лишь от одного прикосновения ее тела. В окружении людей, уже отчаявшись похоронить себя между ее бархатными бедрами. Я никогда не реагировал на женщину таким образом.
Я люблю и ненавижу эту реакцию в равной степени. Но я знаю, что это все неправильно. Я не буду этого делать.
— Я скоро вернусь, — огрызаюсь я и отдергиваю руку. Я замечаю боль в ее глазах, прежде чем ухожу через зал. Зайдя в уборную, опускаю голову, держа руки в ледяной воде до тех пор, пока выпуклость в моих штанах не утихнет.
Возьми себя в руки.
Я мрачно смотрю на свое отражение. В зеркале отражается не тот человек, которым я являюсь. Моя жизнь четкая и организованная. Регламентированная. Есть человек, которым я являюсь на работе. Холодный, спокойный и собранный. И есть человек, каким я бываю в клубе или в уединении своего собственного дома.
Дом. Я думаю о секретной комнате на втором этаже. Я дважды проверил, что дверь заперта, прежде чем пошел спать прошлой ночью. Последнее, что я хочу, — это чтобы Изабелль обнаружила то, что я там прячу.
Она выглядела такой испуганной в «Подземелье», когда Брент и другой парень издевались над ней. Нет никакого шанса, что она захочет попробовать это снова. Я могу только представить себе выражение ее лица, когда она узнает правду. Чем именно я наслаждаюсь за закрытыми дверьми. Я знаю стильную, обычную девушку Изабелль… Ей было бы противно.