Сладостный вызов
Шрифт:
Дверь открылась, луч света упал на ступени. На пороге стояла полная женщина с волосами цвета старого дерева, ее лицо растянулось в вежливой улыбке.
— Они уже здесь, Берт. Они здесь! — крикнула она кому-то незнакомому, находившемуся в доме. Становясь от волнения как бы еще круглее, она подождала, пока Брэм и Маргарита последуют за ней. Маргарита между тем заметила, что один из охранников остался стоять на крыльце, а другой направился к задней стороне дома.
Встретившая их женщина прикрыла дверь и сказала, повернувшись к вошедшим:
— Приятно
Маргарита быстро взглянула на Брэма.
— Однажды ты мне сказал, что я уже слишком взрослая, чтобы у меня была няня. А ты значит, нет?
Он улыбнулся и разрешил себя обнять старой Уилле.
— Она здесь не для того, чтобы ухаживать за мной, Маргарита. Она здесь для Джеффри.
— А где мальчик? — воскликнула Уилла, отходя немного от них. — Когда он приедет?
— Скоро, — ответил Брэм. — Вы приготовили нам гостиную, как я и просил?
— Конечно. Берт отнес туда немного дров, а я постелила там свежее белье и оставила легкий ужин прямо у огня. Остальное мы сделаем утром.
— Спасибо, миссис Эддингтон. Думаю, что мы сразу отправимся спать.
Старушка хихикнула, видимо, понимая, что ей не удастся пока отдохнуть.
— Мы с Бертом будем на кухне, нам надо распаковать тарелки. Если мы вам понадобимся, позвоните. — Она протянула Маргарите руку, пожала ей кончики пальцев и направилась в холл, что-то говоря по-прежнему невидимому Берту.
— Это ее муж, — объяснил Брэм. — Бедняга даже и не пытается вставить хоть слово в эту болтовню уже в течение многих лет.
— В таком случае он напоминает мне дядю Уилсона.
Приобняв Маргариту за талию, Брэм повел ее на хозяйскую половину дома. Из очень тихой гостиной были входы в две спальни, в которых была мужская и женская гардеробная.
— Это нам пригодится?
— О, да, — выдохнула она.
В отличие от комнат в других местных усадьбах, здесь все помещения были очень маленькие и уютные, — даже гостиная. Овальный стол с шестью стульями стоял прямо у камина, у дальней стены — буфет и книжный шкаф.
— Садись сюда, Маргарита.
Брэм отодвинул стул от стола. Он усадил ее не с противоположного края стола, но рядом с собой.
После того как она уселась, он тоже опустился на свое место.
— Надеюсь, ты будешь довольна нашим ужином. У Уиллы не было достаточно времени, чтобы приготовить что-то особенное на вечер, но она обещала, что нам понравится.
— Понятно, — сказала она, еще не придя в себя от всего происходящего. Прежде чем она начала вновь засыпать его вопросами, в комнату вошел высокий пожилой джентльмен и начал им прислуживать за столом.
— Это Берт.
— Вмпф, — ответил тот, заставив ее улыбнуться при воспоминании о дяде Уилсоне.
Она уже готова была спросить Брэма, что он послал ее родственникам, но внезапно потеряла к этому всякий интерес. Берт начал снимать серебряные крышки с блюд, открывая ее взору самые замечательные блюда, которые она видела с тех пор, как покинула Францию и отправилась в Америку.
Там
Берт тихо удалился, оставив их одних, но когда Маргарита потянулась к тарелке с имбирными персиками, она вдруг замерла. Все было так волшебно, так прекрасно, что она никак не могла поверить, что все это реальность.
Брэм положил свою руку ей на запястье.
— Не волнуйся, Маргарита. Дай мне время до завтра. К завтрашнему вечеру я развею все твои сомнения и сам наконец стану свободным и смогу распоряжаться собой по своему усмотрению. Ты ведь можешь подождать? Ты можешь мне поверить?
Она могла. Она будет ему верить. Потому что она любила этого человека всем сердцем, и лишь воля Господня могла бы их теперь разлучить вновь.
Брэм подождал, пока его жена заснет. Маргарита лежала на подушках, ее волосы разметались по обнаженным плечам. Потом он тихо встал, оделся и покинул Уиллоу Брук.
Ему не хотелось ехать. Необходимость действовать теперь давила на него с особенной силой. Но с каждым шагом он осознавал, что это его долг. Ему хотелось покинуть секретную службу, и лучшим способом сделать это было закончить свое последнее задание. Поэтому он отправил Шеффилду, а также людям, находящимся в городе, и Кейси в Солитьюд весточки. В полночь все должно измениться. За эти два дня, а то и быстрее, все закончится. И после всего он, как и положено прошедшему всю войну солдату, отправится домой свободным.
Дом был тих, когда он скользнул в темноту и сбежал по лестнице. Но тишина была какая-то неспокойная. Словно все комнаты затаились и чего-то ждали. Они ждали смеха маленького мальчика. И примерно через неделю он приедет сюда.
Брэма поражала сама мысль о том, что у него был сын. Он постоянно думал об этом. Он верил, что, когда Джеффри впервые увидел свет, в организме его отца должен был произойти какой-то мистический отклик на его появление. И то, что Брэм уже несколько лет находился в неведении относительно существования ребенка, казалось ему чудовищным. Он с волнением ждал того дня, когда наконец увидит своего сына, своего первенца.
Он не питал никаких иллюзий по поводу здоровья маленького Джеффри, за эти несколько дней он даже свыкся с мыслью, что его сын — калека. Картина Жоли была реалистична настолько, чтобы детально показать Брэму, какой у него родился сын. Но его это не волновало. Уже очень давно в нем жило желание иметь ребенка. Он не думал о том, что должен продолжить род Сент-Чарльзов, но ему просто хотелось научить своего сына ловить рыбу и рассказать ему об их необыкновенно везучем предке, благодаря которому Брэм теперь может восстановить Солитьюд.