Сласти и страсти, или Забавы новобрачных
Шрифт:
Остановить этого не могу, дергаюсь, корчусь и испускаю свой заряд в белый хлопок ее трусов и на изнанку юбки.
– Едрена-вошь! Мандавошки печеные! – кричу я, когда словленный приход меня в узел вяжет, а пальцы на ногах сами собой
– Ты уже кончаешь? – спрашивает Дженни.
– Прости! ДА! От едрена-вошь, ДА!
Она продолжает елозить по мне и неожиданно криком возвещает о собственной истоме.
– Ой, ну дела – и я тоже! Ой, да, да, да! – кричит она, сидя на мне верхом и вертя головой изо всех сил.
– ОХХХХХХХХХХ, ОООООООООЙ!
Лежу совершенно неподвижно, все еще не сообразив, что за чертовщина происходит, а она шлепает ладонями по моей голой груди и продолжает головой вертеть, нахлестывая меня по мордасам своими длинными волосами, ловя при этом самый долгий приход в истории оргазмов.
– ДА! ДА! ДА! ДА! ОХХХХХХХХ ДА ДА ДА!
Я в полном отпаде от ее избытка сил. Мой отдралет уже на посадку идет, вянет, а ее влагалище даже не тронуто. Она попросту с воздухом трахается.
– ДА! ДА! ЕЩЕ, ЕЩЕ! ОХХХХХХХХ ДА!
Еще, собственно, что? Еще лежи и гадай, что сейчас творится?
Наконец, она прекратила всякое движение и рухнула на меня, тяжело дыша и удовлетворенно вздыхая.
Секунды – и она с меня долой, встает возле кровати.
– Это было изумительно. Я пойду, ребят проверю.
Она выходит из спальни, а я остаюсь в постели с порванной футболкой, голым от пояса и ниже, со своим увядшим отдралетом, привалившимся к бедру, и двадцатью головками Барби, молчаливо укоряющими меня. И тут слышу долетевший через коридор крик:
– Что, черт побери, случилось с волосами Вероники?!
8. Великий Свами
Две недели минуло с моей попытки испробовать на Дрю «води за нос, пока не поведешься», закончившейся, по-моему, полным успехом. Он знает, что я по-прежнему хочу его, и это ненадолго сняло меня с крючка, дав время постараться вернуть моему либидо форму. Было у меня сомненьице, что сыграла я не ахти и Дрю заподозрил, что я в тот день притворялась, но в ходе зажигательной беседы с самой собой я уяснила, что была золотым дождем [14] .
14
Намек на песню группы Тилля Линдеманна «Золотой дождь», довольно откровенно прославляющую физиологию плотских утех.
Конец ознакомительного фрагмента.