Славный город Старый Ключ

Анатоль Нат

Всё пришли, - подошёл он к низкой и широкой дубовой двери в одном из множества внешне неприметных коридоров.

– Как ты их различаешь, - недовольно проворчал Корней, стоя перед совершенно неприметной серой дверью.
– Хоть бы номерки повесил, всё понятнее было б.

– Повешу, - покладисто согласился профессор.
– Как только, так сразу. Вот только цифирек у кузнецов закуплю, сотни три штучек разных, так сразу и понавешаю, где только можно. Или краски достану, - равнодушно зевнул он, не собираясь обсуждать

с Корнеем не касающиеся того вещи.

Достав из кармана длинный тонкий металлический ключ с замысловатой кованной бородкой, профессор вставил его в накладной замок, висящий на широких кованых полосах, перехватывающих поперёк дверное полотно, и с натугой провернул заскрежетавший в замке ключ.

– Не смазан, зараза, - тихо выругался он себе под нос.
– Сразу Васятка, ленивец, не смазал, а теперь постоянно руки не доходят.

Надо генеральную ревизию провести, и навести наконец-то порядок, - продолжал ворчать он, распахивая перед Корнеем дверь.
– Вот!
– махнул он рукой вперёд.

– Что вот?
– не менее ворчливо поинтересовался Корней, мрачно глядя в чернущую, непроглядную темень прямо перед собой.

– Что вот?
– с отчётливо различимой в голосе издёвкой повторил он вопрос.

– Вот - значит снаряды, - с тяжёлым обречённым вздохом проговорил профессор.
– Опять Васька шельмец забыл лампы заправить, - пошуршал он чем-то сбоку от входной двери. И подняв над ухом небольшую металлическую канистру, с отчётливо разлившимся в воздухе запахом керосина, профессор с тяжёлым вздохом опустил её на пол.
– Ну, Васька! Лодырь!

Пусто, - уныло констатировал он.
– Значит, толком ничего сейчас не посмотрим. Жаль, я надеялся похвастаться.

Но, хотя бы для предварительного ознакомления хватит и того света что у нас с собой есть. Глядите, батенька.

Подняв высоко над головой принесённый с собой фонарь, профессор осветил короткий ряд больших и по одному виду тяжёлых ящиков, тянущийся куда-то в темень.

– Не густо, - уныло констатировал он, глядя на ящики.
– Зато есть куда расти, точнее складывать. Пещерку тут под землёй ого-го какую выкопали.

– И зато ящики зелёные, - ухмыльнулся в ответ Корней.
– Точь в точь как вам с Сидором нравится. Стиль - милитари, как называет его моя Машка.

– Неправда, - возразил профессор.
– Димон этот цвет тоже изрядно уважает. Именно он настоял, чтоб ящики покрасили именно в зелёный цвет, хотя на тот момент зелёной краски у нас не было.

– Да и сейчас негусто, - мрачно констатировал профессор.
– Хоть собственное лакокрасочное производство затевай. А нам только ещё и этого на свою несчастную шею не хватало.

– Ну и?
– насмешливо поинтересовался Корней.
– Чего ради ты меня притащил в свои казематы? Что я, этих снарядов на поверхности не видел? Полчаса назад как отстрелялись.

Подойдя к крайнему ящику в невысоком штабеле, он небрежно откинул крышку и заглянул внутрь, высоко подняв над головой свой фонарь.

– Ну вот, - грустно констатировал он.
– Что и требовалось доказать. Они самые, родненькие, сто десяти миллиметровые для моей новой гаубицы, которая совсем не новая, а хрен знает что, - тяжело вздохнул он.
– Ну и? Что ещё?

Это добро можешь больше не показывать, - небрежно махнул он рукой.
– Убоище. Взрывается каждый пятый, а четыре пятых если кого и способны убить, то лишь при прямом попадании. А подобного, как ты понимаешь, попробуй ещё добиться.

– Таких ты не видел.

– Ну, конечно. , - недовольно проворчал Корней.
– Не далее получаса назад сам же на своём горбу эти же ящики по батарее и таскал. Туда-сюда, туда-сюда...

– Эти, да не эти.

Подойдя ближе к штабелю, профессор со вздохом захлопнул крышку ящика перед носом Корнея.

– Вот потому-то я тебя сюда и притащил, чтоб показать, что у нас есть нормальные снаряды. Чтоб не быть голословным.

– Лучше б ты наверху показал, - с невесёлой усмешкой бросил в ответ Корней.
– А так, - раздражённо поморщился он.
– Одна пустая ваша с Лёхой говорильня. Тот тоже мне все уши прожужжал, какие у него хорошие снаряды. Да только взрывается из них не каждый, далеко не каждый. Двадцать процентов - это не просто плохо, это полный ужас.

Ну, что ещё тут есть посмотреть? Показывай!

– Не веришь, - с осуждением покачал профессор головой.

– Не верю, - согласно кивнул Корней.
– Так не делают. На испытаниях показывают дерьмо, а потом приводят в подземный гадюшник и уверяют, что у них в загашнике есть лучшее. Вот оно, гляди и радуйся. Нет! Так не бывает. Смысла не вижу.

– Смысл есть. Смысл в том, чтоб никто не знал, что наши новые пушки, предназначенные для установки на строящийся монитор, чего-то из себя стоят. Что они не только сами по себе нормальные, но и снаряды к ним тоже чего-то из себя стоят.

– А-а-а, ну да, ну да, - насмешливо согласился с ним Корней.
– Шпионаж. Как же, как же, помню-помню. Ты что-то такое говорил перед испытаниями. Да и перед тем полгода лапшу на уши мне вешал. Мол, чтоб шпионы князя ни о чём раньше времени не догадались, надо таиться.

Не догадаются, - криво усмехнулся он.
– После сегодняшнего позорища можешь быть абсолютно спокоен. Никто ни о чём не догадается и никто больше нас всерьёз не воспринимает. Наобещали всем с три короба: и монитор броненосный, и пушки новые, и снаряды фугасные к ним. Из которых каждая вторая пушка ни на что не пригодна, а снаряды, вообще - полное дерьмо, - больше не сдерживаясь, Корней со смаком грубо выругался.
– Полный пшик, во всём.