Славься, Темная Властительница!
Шрифт:
С изумлением мы с матерью смотрели на эту парочку. Чёрный маг, нечаянно спаливший кусок леса, и который не способен управлять даже собственной птицей. И таким вот олухам пресветлая Люмина вверила судьбы Континента?!
– Не верю, – прошептала я, – такого точно не может быть. В Мире известны имена множества богов. Не могли они все исчезнуть! Не могли нас бросить на поруганием таких, как вы!
– Может и не все, – пришелец равнодушно ковырял мизинцем в носу. – Но кому какое дело? Раз нет исцеления, вечной жизни и пламени небесного, значит и богов нет. Но ты можешь поклоняться магам, ибо наши объединённые силы и правда сравнимы с силами какого-нибудь бога. Ну, мы уходим. Макля, добавь мелкую в список дев, над которыми нужно надругаться.
– Мастер
Они скрылись за дверью. Судя по нескольким взрывам, пару домов колдун всё же поджёг. Я долго размышляла над разговором с ним и его странным фамильяром. Секреты богов, их прошлое и призрачное настоящее долго не давали мне покоя. Наконец, я отреклась от выбранного мною пути жрицы и выбрала путь историка, надеясь однажды отыскать ответы на свои вопросы.
Гидрогериамитантониэль. Хроники изменчивых богов.
Ночь всё крепче сжимала свои объятия. Сумрак сменился безлунным мраком, и скрип мельничного колеса сливался с шёпотом деревьев и протяжным воем ветра. Наверное кто-то удивится чудаку, построившему ветряную мельницу на берегу реки. Но этот кто-то никогда не узнает о том, что из-за обилия битв и приносимых водами трупов водяное колесо было далеко не лучшим решением. Герои не задавались подобными вопросами. Из шлема Вероники вышел неплохой котелок, Густаво оказался знатным поваром-наставником, а Форест умудрился изловить немного рыбы для ухи. Запах рыбного супа, его теплота и божественный вкус на мгновение стёрли ужасы минувшей битвы, унося людей и эльфийку в далёкую страну сытых желудков. Несколько ночей они переночуют здесь, а когда сапожник оправится, каждый из них отправится своей дорогой. Доказав старую истину о том, что каждый счастливый человек счастлив по-своему. Кто-то в объятиях любимого, кто-то в кресле правителя, а кто-то в сырой земле.
– Я зачерпну ещё воды, – прихватив с собой фляги, девушка выскочила наружу. Крик, донёсшийся сразу вслед за этим, заставил Густаво встрепенуться, а Сапарка выставить перед собой меч, вернее, спрятаться за него. Дверь громко хлопнула, закрываясь за вбежавшей Вероникой, а протяжное утробное рычание стало сопровождением её прибытия.
– Монстр! Там снаружи монстр!
– Должно быть, белка, – моментально выдал желаемое за действительное Форест.
Нечто толкнуло дубовые створы. Судя по удару, в белке было не меньше полусотни килограмм. Петли жалобно застонали, но выдержали. Мельница в периоды жатвы хранит немалые запасы хлеба, стало быть ворота делают на совесть.
«Окна!» – одна и та же мысль посетила троицу. Эльфийка и прокуратор разбежались в стороны, захлопывая ставни и запирая их засовами. Иногда те захлопывались в последние секунды, позволяя рассмотреть безобразную морду.
– Сюда! – крик бывшего сапожника вернул выживших к очагу. Трясущийся в лихорадке Густаво стремительными движениями поражённого лихорадкой человека махал ножом, пытаясь отогнать приближающуюся тварь. Похоже, об одном окне забыли. Искажённое не пойми какой магией существо было куда мельче, чем показалось на первый взгляд, находясь в одной весовой категории с Форестом и Вероникой. Правда, длинные серповидные когти и торчащие из пасти лопатообразные резцы судя по всему вес в схватке имели не малый. Но самым страшным было другое – чудовище ещё хранило еле заметные черты человека.
Далёкие воспоминания о человеческом прошлом давно растворились в потоке простых мыслей и животных инстинктов. Инстинкты сильны, гораздо сильнее разума. Стоит лишь несколько раз поддаться, и навсегда потеряешь дорогу назад. В глубине памяти ещё теплились прежние образы: девушка с длинными волосами, лишённое лица существо и жестокий, окутанный чёрной дымкой ужас на каменном троне. Он помнил сырость подвала, подступающий к горлу голод, помнил тепло тел маленьких зверьков, стук крохотных сердец, вкус их крови. Спать, жрать, охотиться – с того момента три этих слова заменили его рассудок, пока чья-то воля не взяла над ним контроль. Не приказала искать
Жан приближался к распростёртому на полу мужчине. Длинные чёрные волосы, вытянутое лицо, испарина на лбу, отдалённо знакомый образ стёрся, он видел лишь вены, артерии и капилляры. Он видел добычу, ничего более. Что-то тяжёлое влетело в его голову. Глиняный горшочек отскочил от загрубевшей кожи, Жан обернулся. Ещё две кровеносные системы перед ним. О чём-то спорят, передавая из рук в руки длинную палку.
– Ты же оруженосец, и на тебе кольчуга! Ты эльфийка, в конце концов, – Сапарк активно толкал девушку вперёд. – Давай, покажи этой твари мощь Бескрайнего Леса.
– Но я никогда не училась...
– Ничего, это просто. Научишься за пять минут!
– Да прекратите вы оба! Сапарк, ей махать мечом учиться лет двадцать. Просто возьми его и пырни эту тварь.
Чудовище извернулось, избегая неловкого тычка, его проворство и скорость увеличились в несколько раз и, следуя инстинкту, он бросился на самую уязвимую цель. Белокурые волосы взмыли в воздух, когда девушку подмял под себя хищник – длинный язык с присоской на конце потянулся к её шее. Именно тогда Форест ударил. Острие меча прошло тело насквозь. Монстр рванулся в сторону, из открывшихся ран хлынули две тугие струи крови, обагряя почерневшие от времени доски. Скуля и отплевываясь кровь, он пополз в угол, силясь зажать рану челюстями.
– Я что, убил это? Серьёзно? – поражённый прокуратор стоял как вкопанный, наблюдая за бьющимся в агонии зверем. – Видела бы меня сейчас Оливия.
– Боюсь, что вид твоих обмоченных портков её не особо вдохновил бы, – прохрипел Густаво, вновь опускаясь на солому. – Но ты прав, мы это сделали.
– А вдруг там есть другие? – измазанная кровью и получившая несколько лёгких царапин девушка ещё тряслась, обхватив себя руками.
– Похож на крысу-переростка, – парень подошёл к затихшему животному. – Только без шерсти. Не думаю, что в мире найдутся ещё подобные уроды.
С оглушительным грохотом ворота распахнулись, влетевший в них ствол поваленного дерева сорвал одну из створ, отбросив её в сторону. В образовавшуюся брешь ворвались сразу три отродья, щуря пустые глаза из-за пламени очага. В след за ними в мельницу вошёл человек. Только человек ли? Остроконечные уши и бледная кожа говорили о том, что это либо редкий вид эльфа, более известный как снежный, либо самый обыкновенный вампир.
Курт действительно был вампиром. Улучив момент, он улизнул из битвы в её разгар, схоронившись рядом с рекой. Там же нашёл отбившихся от армии Отверженных сородичей. Последние были покорны, однако долго управлять ими он не мог. Создавалась весьма щекотливая ситуация – если Курт их отпустит, то останется совершенно беззащитен, а если оставит при себе, то, лишившись запасов крови, рискует сам стать их добычей. Оставалось лишь надеяться, что удача ему улыбнётся, и они отыщут пищу. И удача улыбнулась во все свои клыки. Для себя вампир уже решил, что возьмёт эльфийку, а грязных мужиков вполне можно скормить несчастным уродам. Люди жались у очага в надежде, что им помогут нож и меч. Не помогут. Против трёх Отверженных точно. Твари уже обходили их с боков, когти стучали по дощатому полу, вывалившиеся из пастей языки нетерпеливо пульсировали. Он уже готовился отдать телепатический приказ, как чья-то поступь достигла его чуткого слуха. Развернувшись, он обнаружил приближающегося орка. Ещё один отбившийся. Отвлекаться на невкусного пришельца не хотелось. Курт сконцентрировался, пытаясь найти мозг зеленокожего, но отчего-то не вышло. Видимо тот был слишком мал и примитивен для контроля. Значит придётся в очередной раз положиться на слуг. Двое из трёх Отверженных рванулись вперёд, но почти моментально были убиты. Вместо соревнования в скорости орк просто совершил круговой взмах парой палиц, размозжив головы не запрограммированных на отступление животных. С редкостным для представителя своей расы спокойствием воин, а как выяснилось при приближении, воительница, шла вперёд. Как оказалось, она была вовсе не одна – за ней следовало ещё с десяток соплеменников.