Славянский «базар»
Шрифт:
Проезжавшие этим вечером по Симферопольскому шоссе водители наблюдали странное явление. На повороте, где перспективу автострады замыкал лес, однообразность темного неба разрывали сполохи прожекторов, световые конусы шарили по низким облакам, словно пытались отыскать под ними вражеские самолеты.
То и дело загорались тонкие цветные лучи сценических лазеров, и тогда в воздухе возникали и гасли вычерченные ими вензеля. Нет, это был не атмосферный феномен, просто владелец сети московских ювелирных магазинов Вадим Петрович Бергов отмечал свой
На собранной из отдельных помостов передвижной сцене играл ансамбль, а за спинами музыкантов сидели за пультами звукорежиссер и осветитель.
Одно прикосновение к кнопке – и вспыхивал пронзительным фиолетом лазер, беззвучные электромоторы вращали установку, и в небе вычерчивалась цифра 45, а за ней возникала гигантская роспись виновника торжества. Если такая подпись стояла на бумагах, до за ней маячили большие деньги.
Гости расположились прямо на лужайке перед домом, горели парковые торшеры, но их мягкое сияние тонуло в потоках света из прожекторов, специально установленных на балконе и в саду. На лужайке было светло, как на футбольном поле во время телевизионной трансляции. Застланные белоснежными скатертями фуршетные столы переливались красочно приготовленной закуской, издали они напоминали искусно выложенную смальтовую мозаику. Но кулинарные изыски уже мало кого интересовали. Кто хотел напиться, напился, кто хотел есть, насытился.
Бергов – холеный, начинающий седеть толстяк, млел на парковой скамейке с маленькой рюмкой водки в правой руке, левой обнимал за талию молодую жену, уже четвертую по счету. Он изрядно захмелел, смотрел то на двадцатилетнюю изящную женщину, то на сверкавшие в ее ушах тяжелые серьги с бриллиантами.
– Ты – чудесная оправа для камней, – сказал он.
– Что?
– Ничего важного, отдыхай.
«Она так же глупа, как и красива, – с раздражением отметил Бергов, – наверное, все же я зря женился на ней».
Вадим Петрович глянул на подъездную дорожку, упиравшуюся в высокие ворота. За коваными стальными кружевами шел подсвеченный низкими фонарями проезд, выложенный разноцветной плиткой, его перекрывал полосатый шлагбаум. Неподалеку от него, прислонившись к дереву, курил охранник. При каждой затяжке его лицо, выхваченное огоньком, проявлялось из темноты.
По выстроившимся у шлагбаума машинам скользнул свет фар, скользнул и замер.
«Кто-то из гостей опоздал», – без особого интереса решил Бергов. Почти все, кого он хотел сегодня видеть, уже собрались у столиков и эстрады.
Охранник неторопливо раздавил сигарету о ствол дерева. Свет фар хоть и погас уже, но ослепил его на какое-то время. Когда глаза привыкли к темноте, охранник увидел жалкий «Москвич».
– Ты что, знака не видел на въезде? – грубо бросил он, подходя к машине.
Всякие грибники и дачники довольно часто по ошибке заезжали к дому. Карл, прежде чем ответить, выбрался из автомобиля. Охранники – народ специально обученный, парень сразу почувствовал, что перед ним не простой пенсионер, заплутавший в лесу.
– Бергову записочку передай, – законный вырвал из блокнота листок и переломил его надвое, – а я здесь подожду,
Охранник еще сам не понял, что с ним происходит, но он не пошел, побежал к воротам.
Бергов встрепенулся, когда услышал:
– Вадим Петрович, вам записку передали, – и охранник, не приученный облекать мысли в слова, показал рукой на шлагбаум, перед которым замер «Москвич».
Записка оказалась очень короткой:
«Переговорить надо. Карл».
Жена торговца драгоценностями осталась у скамейки. Бергов, косолапо ступая, спешил к шлагбауму, проклиная себя за то, что не послал Карлу официального приглашения на юбилей. Большинство магазинов Вадима Петровича находились в районе, лежавшем «под Карлом». Конфликтов со смотрящим у Бергова не возникало, за «крышу» он платил исправно.
– Как я рад, – расплылся в улыбке Бергов.
Вадим Петрович хоть и был пьян, но обниматься не бросился и даже руку подал лишь после того, как это сделал Карл.
– Прошу к гостям. Я даже не рискнул вам приглашение послать…
– Не мельтеши, – остановил его законный, – я не в гости к тебе приехал. Отойдем к машине.
Страх шевельнулся в душе Бергова, как каждый бизнесмен, он не упускал случая обмануть государство, партнеров и «крышу». Могло всплыть одно из его прегрешений, в мыслях он лихорадочно перебирал, какое именно, чтобы заранее прикинуть, чем это может для него обернуться и на кого лучше всего свалить вину.
– Как дела у тебя идут?
– Нормально… – растерялся Бергов, – не так чтобы совсем, но не жалуюсь.
– Поставщик новый у тебя появился.
– Поставщики всякие, каждый месяц новые контракты подписываю, – увиливал Бергов, ему не хотелось открывать карты раньше времени, ждал, когда Карл напрямую скажет, что его привело в такое время.
– Тебе недавно крупную партию брюликов сбросили. Дешево, чтобы быстро продал.
– Есть такое, – Бергов почувствовал облегчение, – я же не прятал ничего от вас, просто не успел еще сказать. Недавно было. Да вас и не найти.
– Я и не говорю, что прятал. Кто сбросил?
Бергов развел руками и многозначительно посмотрел вверх, мол, не все могу рассказать:
– Вы же знаете, бизнес у меня прозрачный. С сомнительными поставщиками не работаю. Люди и фирмы солидные.
– Кто сбросил? – повторил Карл.
– Не могу сказать, – Бергов виновато улыбнулся.
Жена торговца обошла шлагбаум и стала рядом с мужем, в руке она держала фужер с шампанским.
– Ты скоро? – проворковала она, с сомнением поглядывая на Карла и его машину. – Гости тебя требуют, а ты и не слышишь.
Он цыкнул на жену и отослал ее прочь.
– Вадим, Вадим… – кто-то кричал в микрофон пьяным голосом, ему вторил хор женских голосов.
– Тебе придется сказать.
От взгляда законного мурашки побежали у Бергова по коже.
– Я…
– Побрякушки, которые тебе скинули, у Качана были, – бесстрастно произнес Карл, – и в тот же день его завалили, а рыжье с камнями исчезло.
Бергов пока хранил молчание. Про гибель Качана он слышал краем уха и никак не мог связать с нею тех солидных людей, кто поставил ему ювелирку на реализацию.