След сломанного крыла
Шрифт:
— Сегодня придет детектив, чтобы задать Джии вопросы.
— Какие?
Он раз десять пытался поговорить с Марин с глазу на глаз о том, что произошло. О том, как случилось, что Адама арестовали в школе, а Джию отправили в больницу на освидетельствование. Марин уклонялась от разговора, отвечая кратко и неопределенно. В конце концов Радж сдался, но от его молчания стена между ними стала еще толще.
— Я не знаю, Радж, — резко говорит Марин. Недостаток сна заставляет ее терять терпение. — Я не медиум.
— А я думал,
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ничего. Я только удивляюсь, что ты решила рассказать мне о детективе, хотя и не подумала посвятить во все остальное.
— Если ты таким образом собираешься поблагодарить меня за спасение нашей дочери от парня, который избивал ее… что ж, не стесняйся!
Марин со стуком закрывает дверь и выходит. Перешагивая через две ступеньки, она распахивает дверь в комнату Джии и включает свет движением более энергичным, чем необходимо.
— Вставай! — приказывает она и срывает с Джии одеяло, как ей хотелось уже несколько дней.
— Что?
Золотисто-каштановые пряди волос спутались в клубки. Лицо Джии опухло от слез, она исхудала. Взгляд пуст, будто она ищет что-то, но ничего не находит. Марин, отшатнувшаяся при виде дочери, не знает, как ей следует поступить. Однако многолетняя привычка берет верх, и она идет напролом.
— Сюда придет детектив, чтобы задать тебе несколько вопросов, — Марин роется в гардеробе Джии и вытаскивает подходящий топ и джинсы. Затем проходит в ванную и включает нагреватель. — Тебе надо принять душ и одеться.
— Я не хочу ни с кем разговаривать, — говорит Джия, укладываясь обратно в постель и натягивая одеяло на голову. — Оставьте меня в покое.
Ее слова вызывают у Марин реакцию, которую она от усталости не в силах сдержать. Откинув одеяло прочь, она повышает голос: — Вставай сейчас же! — каждое слово она выговаривает ясно и четко, не оставляя места для возражений. — Не зли меня.
— А что будет? — спрашивает Джия, спуская ноги с кровати. — Ты снова меня ударишь?
— Я уже извинилась за это, — говорит Марин, не позволяя себя спровоцировать. — А ты должна выглядеть прилично перед детективом.
Дочь продолжает дерзить:
— Какая разница, что он подумает? Или для тебя всего важнее, что о тебе подумают люди?
Марин никогда не спрашивала у Джии, что та знает о детстве своей матери. От вопросов ее удерживал страх.
— Ты только послушай, как ты разговариваешь со мной, — Марин делает шаг по направлению к дочери, зная, что та может принять это за угрозу. — Как бы ты ни фантазировала, будто тебе что-то известно, какие бы глупости ты себе ни воображала — все это пустые выдумки. Я всего добилась сама и тяжким трудом обеспечиваю тебя всем, чем ты пользуешься. Можешь поблагодарить меня за это в любое время, когда тебе захочется, — Марин спокойно подходит к ванной и открывает дверь: — Давай-ка, заходи!
Джия
* * *
— Спасибо, что незамедлительно откликнулись, — детектив Грег садится на диван в гостиной.
— Мы сделаем все, чтобы ускорить судебный процесс, — отвечает Марин, избегая пристального взгляда Раджа. — Что дальше?
— Необходимо, чтобы Джия подтвердила произошедшее. С самого начала и до последнего инцидента.
Он молод — как предполагает Марин, только-только получил значок детектива. Ей хотелось бы знать, куда ведет расследование бытового насилия над тинейджерами — к подножию или вершине служебной лестницы. Бытовое насилие все считают лишь несущественной прелюдией к настоящему преступлению. Все, кроме жертв и их родственников. Для них ситуация более чем серьезна.
— Не было никаких инцидентов, — говорит Джия, опустив глаза и разглядывая свои руки. — Я не хочу, чтобы Адама посадили в тюрьму.
— У нас есть другая информация, — возражает Грег, глядя на Марин.
— Тогда вас неверно информировали, — парирует Джия с удивляющей Марин находчивостью. В других обстоятельствах она почувствовала бы Гордость за самообладание дочери, но сейчас ее слова только разжигают в ней тлеющий гнев.
— Ответь ему, Джия! — резко произносит Марин, изумляя всех горячностью тона.
— А почему бы тебе самой не ответить? — говорит Джия. Похоже, ей остается только одно — дерзить.
Грег вытаскивает из портфеля конверт, а из него — снимки. Положив их на стол, он обращается к Джии:
— Фотографии твоих ушибов. Ты помнишь, как их делали?
— Да, — бормочет Джия. Она съеживается при виде этих снимков. Радж явно напрягается, его челюсти сжимаются.
— А эти? — Грег раскладывает другие снимки, сделанные в то время, когда Марин наняла частного детектива. Десятки снимков Джии и Адама перед его домом с четкой датой на каждом. — Ты признаешь, что на снимках — ты?
Джия кивает. Грег вынимает последнюю пачку и показывает фотографии Джии:
— Это снимки, сделанные вечером накануне ареста. На них вы вдвоем.
Он вытаскивает последние фотографии и немного медлит, прежде чем показать их.
— Здесь показано, как он бьет тебя.
Радж берет фотографии из рук Джии и просматривает их. Он вздрагивает при виде снимков, на которых Адам бьет Джию, и пытается скрыть выступившие на глазах слезы. Внезапно он замечает даты и время внизу каждой фотографии.
— Кто их сделал? — спрашивает Радж, глядя на детектива.
— Частный детектив, — отвечает Грег, не подозревая о надвигающейся буре.
— Ваша контора наняла частного детектива?