Следак 4
Шрифт:
— Ну я же не думала, что это так важно!
Горшков на какое-то мгновение потерял дар речи, лишь открывал и закрывал рот, не издавая звука.
— Не важно?! Да что у тебя с мозгами?! — взбеленился он. — Ты так-то замуж за него собралась!
— Котик, выпей пустырника, — Аллочка оперативно сбегала на кухню и притащила оттуда лекарство.
— Алла, уйди! — Горшков раздраженно отмахнулся от жены, не выпуская из поля зрения дочь.
— Как далеко у вас с ним все зашло?! — от раската его голоса обе женщины вздрогнули.
— Он уже кольца
— Ах, кольца уже купил, — зашипел Горшков, его глаза метали молнии. — Так вот, дочка. Никакой свадьбы не будет! — прорычал он.
В понедельник моя командировка неожиданно закончилась. И уже вечером я садился в поезд. Вещей за время моего пребывания в столице прибавилось. Подарки для невесты, обновки, которые и на свадьбу сгодятся, специально выбирал и костюм, и туфли черного цвета. Плюс еще форменная одежда, которая занимала много места. Все это в один рюкзак не умещалось, и я дополнительно купил сумку.
Так что потратился я в Москве капитально. Даже на пальто денег не хватило, а предлагали мне вполне приличное, из-за чего и пришлось одалживаться верхней одеждой у Андрея. Весь запас наличных спустил. В Энске осталось лишь золото и камни. А значит вновь передо мной в полный рост вставала проблема заработка. Понятное дело, нелегального, я же в стране, где коммерция карается законом.
И какие у меня есть варианты? Я засунул вещи под сидение и уселся сверху. По билету у меня была нижняя полка.
Помнится, мне подпольный ювелир по фамилии Лихолетов откупные в размере двадцати тысяч обещал и все еще не отдал. Может потому что я в Москве застрял, но напомнить ему все же не помешает.
Или не стоит возле него светиться? Я же эту тему с неучтенным золотом новоиспеченному начальнику городского отдела БХСС отдал, да еще подробно расписал, как ее грамотно раскрутить. Вдруг Ситников уже начал по ней работать? Как же не вовремя меня в Москву вытащили! Вместо денег получил новые шрамы, ненужный мне перевод и медальку. Я, кстати, узнавал, она даже не из драгметалла сделана, посеребренная. Лучше бы премию дали окладов так в десять.
Ладно, лирику в сторону. Как еще можно по-быстрому заработать? Может с соседями Прошкиной договориться к обоюдной выгоде? Хрен с этой правоприменительной практикой. Вот только я про эту несчастную старушку уже всем растрепал. А значит стану посмешищем если просто прекращу с таким трудом возбужденное дело. Да и бабушку, если честно, жалко.
Так, думаем дальше. Что там у меня еще есть в загашнике? О, можно маклера тряхнуть! Он же должен ко мне прийти за арендной платой. Вариант, безусловно, стоящий, вот только придется опять разыгрывать «взятие с поличным», то есть привлекать к операции Ситникова, что мне делать не хотелось. Можно, конечно, и одному все провернуть, сделать запись, а потом дать маклеру ее послушать. В общем, надо это хорошо обдумать.
Еще есть вариант автомобиль продать. Но он уж совсем для отчаявшихся. Да и без колес остаться
Мои мысли прервали появившиеся соседи по купе. Два мужика старше меня возрастом. В одном из чемоданов что-то подозрительно звякнуло. Нет, пить я сегодня не буду. Водка после Макаллана как-то не вдохновляет.
Мужики забухали, и я перелез на верхнюю полку. Не спалось. И не соседи были тому причиной. Одолевали беспокойные мысли. Со сроками моего предстоящего перевода так ничего и не прояснилось. В отделе кадров сказали ждать приказ, но никаких пояснений не дали. И сиди теперь как на пороховой бочке.
— Может все-таки тяпнешь с нами? — соседи заметили, что я ворочаюсь.
В очередной раз отказался и отвернулся к стене. Вспомнился субботний фуршет, с которого меня попросили. Не пришелся я по вкусу местной элите. Сразу же отторгли. У меня же нет возможности выезда за границу.
«В последний раз я пил бурбон в Нью-Йорке», — мысленно передразнил я товарища Полякова.
Из Индии он, видите ли, пару месяцев назад вернулся. Тьфу. Магнитики себе на лоб нацепи и ходи так по Москве, чтоб сразу всем было видно — идет элита.
«Можно и так сказать», — неожиданно вспомнились другие его слова. Он так ответил на мой вопрос не дипломат ли он.
Разведка? И тут у меня все сложилось: Поляков, США, Индия.
Я читал о нем, там в будущем. О нем много писали, все же Поляков был предателем-рекордсменом, сдавшим американским спецслужбам более тысячи советских агентов. Маньяки нервно курят в сторонке. Они всем скопом столько человек не угробили, сколько угробил он.
От переполнявших меня эмоций я чуть с полки не спрыгнул и не отправился вышагивать по вагону. Так, стоп. С чего это я вдруг возбудился? Я уже наловился маньяков, теперь вон проблемы разгребаю. А Полякова мне разоблачить все равно не светит. Никак я не объясню появления у меня информации о нем. Вообще без вариантов. Здесь на случайность не свалишь. Нет, можно конечно написать анонимное письмо тому же Андропову, но я же понимаю, что это все несерьезно. Никто по нему работать не будет. В КГБ каждый день психи разные пишут, и мое письмо затеряется среди подобных.
Одно хорошо, от нахлынувших на меня переживаний я не заметил, как заснул, а к утру эмоции поутихли.
Дом встретил меня слоем пыли и пустым холодильником. Пока наводил чистоту и ходил за продуктами, голова совсем очистилась от глупостей, а вечером пришла Алина, и мысли приняли другую направленность.
— Ты точно не галлюцинация? — Услышав, как я открываю дверь, Журбина вышла из своего кабинета. Она протянула ко мне руку, палец уткнулся в мою грудь. — Ты смотри-ка, он настоящий!