Следом за судьбой

Мун Эми

Встретили его звенящая тишина, да сырость. Яр не любил бывать здесь. Большой и пустой теперь, дом нес в сердце только холодную тоску. Давно выветрились запахи его прежних обитателей — некогда большой семьи Яра. Он нарочно собрал все памятные вещи вместе. Запер покрепче в сундуках и спрятал на чердаке, чтоб не бередили сердце. А ведь мог бы брат тут жить, со своей семьей… Растить детей.

Мужчина прошел в комнату, взял новые одежды. Женские бы ручки сюда, уют создавать, да детские звонкие голоса, топот маленьких ног — чтобы разогнать, развеять унылую тишь, чтобы это место вновь обрело душу. И он привел бы Ланушку в свой дом, только что ему еще выдумать? Девушка почти его уже, лишь

крохотного шага недостает. Самого трудного. Нет ничего злее памяти. А княжна хорошо помнит, что пришлось ей пережить. Яр видел это, сегодня, в лесу. Откликнулась на его призыв, вот-вот и сама бы первая двинулась. И вдруг глаза погрустнели, вспомнила — кто перед ней. А он к тому же чуть сам, с таким трудом построенное наново, не разрушил. Вот они, первые ласточки. Едва из виду не упустил, все мысли только об их сближении и были. Как у любой женщины, запах Ланы менялся. Делался еще призывнее и слаще. Оборотень наперед мог указать время, когда его избранница способна была зачать ребенка. Мысль о том, что придется ждать еще, злила и тревожила волка, но Яр остался непреклонен — не время! Несколько дней он проведет в лесу, чтобы не случилось беды.

Мысль о свежем воздухе репьем засела в голове. Вдруг отчаянно захотелось выйти из дома. Вдохнуть поглубже осенней прохлады. Мужчина поднялся и пошел во двор, хлопнул входной калиткой. Огляделся — вокруг было пустынно. В небе серебряным блюдцем весела полная луна. Боковым зрением уловил движение в конце широкой улицы, невысокая фигура брела к нему на встречу. Яр ждал. Кому это по ночам гулять вздумалось?

— Приветствую, молодой господин, — прошелестели тихие слова, — не спится?

— Чего бродишь так поздно, Дарина? — мужчина внимательно глядел на знахарку. — Ступай к себе, отдыхай спокойно.

Женщина усмехнулась, блеснули ровные белые зубы. «Как у молодухи или оборотницы» — в который раз подумал Яр.

— Стара я, сон сбегает, вот и ищу впотьмах, а ты, чего полуночничаешь? Никак тоже что потерял?

— Да уж, потерял, — буркнул мужчина, эта игра со словами испытывала и без того крохотное терпение.

— Так все не там ищешь, неразумный. Ступай к себе да на дне кубка и погляди. Заморский гостинец давно уже… застоялся.

И знахарка поковыляла прочь.

Ошарашенный, он посмотрел ей вслед. Кубок? Подарок? Что застоялось-то? А потом как в прорубь головой макнули. Яр готов был кинуться за ведуньей и стиснуть до хруста костей. Ну конечно! Вот что поможет его любой отвлечься от своих сомнений. Он так опасался, что Ланушка просто истерзает себя и совсем от него спрячется.

Мужчина быстрым шагом направился в темный дом, в горницу, где хранилось заветное.

Дарина слышала тихий хлопок входной двери. По шагам знала — разгадал Яр ее нехитрую загадку. Женщина подобрала с дороги махонький березовый листочек. Спрятала его в сложенных ладонях и поднесла к самым губам.

— Скоро сестрица, — тихо нашептывала она, — Если девочка простить сумеет, да наш волк не сглупит — встречай гостей к исходу лета. Недолго темным у власти быть осталось.

Разомкнула пальцы и в звездное небо, трепеща крылышками, взвился крохотный мотылек.

Глава 15

Всю ночь княжна ждала оборотня. Поведение Яра волновало и смущало ее сердце. Лана была уверена, что сумка — лишь предлог выслать ее из горницы. Яр просто-напросто сбежал. Только почему? Ей казалось, что она ходит вокруг да около, ответ близко, не хватает малости. Напрасно она просидела до зари. Спалила целую свечку, но мужчина так и не пришел. Тоска и страх за Яра делались все больше. Как ни уговаривала княжна себя, что оборотень — грозный противник и не каждому по зубам, но пакостная

мысль «А не случилось ли чего?» настырно лезла в голову.

К утру девушка все-таки задремала. А когда проснулась — во дворе ее ждал гостинец. На пороге, придавленная камнем, лежала светлая береста. Ровная вязь рун поведала ей, что оборотень вернется лишь спустя три дня. Почему, рассказывать он не стал, но заметил, что будет близко и услышит ее зов о помощи. Наказал не отходить от дома дальше, чем к роднику.

Лана совсем приуныла. Долго вглядывалась в плотно стоящие деревья, надеялась увидеть хоть мельком. И на кончик хвоста была согласна, но вокруг только лес шумел золотыми кронами, равнодушный к ее печали. В одночасье логово показалось ей пустым и холодным. Лана покачала головой — вот уж не думала никогда, что о своем пленителе так тосковать будет, но делать нечего, придется ждать. Княжна схватила ведро и поплелась к роднику.

Волк осторожно крался за девушкой. Расстояние, правда, держал приличное. На всякий случай. Если бы мог зверь улыбаться, то сейчас своей зубастой ухмылкой распугал весь лес. Приятно было Яру видеть, что княжна вовсе не обрадовалась предстоящему одиночеству. Плечики опустила, головушку повесила, а потом так призывно вдаль смотрела, да с такой грустью, что волк извертелся под своим кустом. И рад был бы к ней со всех лап кинуться, утешить, обласкать. Но нельзя. Его отлучка — лишь для Ланушкиного спокойствия. А объяснить слов не хватит. Не поймет человечка оборотня. Возможно ли показать незрячему игру солнца на закате, или рассказать о шуме ветра в парусах глухому с рождения? Так и люди. Не могут даже представить, как порой сводит с ума любимый запах. Взывает к самым древним желаниям, подчиняет волю. И удержать в себе зверя бывает не просто тяжело, а почти невозможно.

Волк смотрел, как мелькает серое платье между стволов. Ничего, все у них наладится. Только бы простить его сумела.

Дни для Ланы тянулись медленней улитки. Пытаясь хоть как-то скоротать время — принялась за вышивку. Но узор шел трудно. Придумывать желания не было, а обычные цветы шить скучно. Думала, что как следует поразмыслит о своей переменившейся жизни, но хватило такой работы на пол дня. Только еще больше затосковала. Уж кого-кого, а себя обманывать проку не было. По нраву она была или нет, но мужчина желал ее. Почему не брал силой — ответа так и не нашла. А вот она… Она в своих мыслях терялась.

Яр привлекал ее. Даже насилие, совершенное им, не смогло убить этого чувства. Замело его, занесло страхом и болью, но стоило оборотню перемениться, пригреть ее лаской и добротой, тут оно и показалось. Тяготило только, что не могла девушка забыть прошлого. Стояла теперь, как на перепутье. Яр смешал все ее мысли. И ближе его подпустить страшно, но и остаться равнодушной к ласке оборотня она не могла тоже.

На третий день Лана поднялась до зари, почти все время провела во дворе, выжидала. Но ни утром, не днем волка видно не было. К вечеру девушка пошла умыться в баню. Опять заскребли на душе кошки — а вдруг что произошло? Но когда вернулась, за столом уже сидел улыбающийся хозяин.

— Вернулся!

Яр встал навстречу. Ноги сами бросились вперед, и она бессовестно повисла на шее склонившегося оборотня. Уткнулась носом между плечом и шеей, вдыхая его запах. Мужчина негромко засмеялся, обнял так, что Лана протестующе запищала.

— Соскучилась, звездочка? — шепнул он, поглаживая ее спину, — Я вот очень.

— Где ты был? Почему ушел, — с упреком произнесла она.

— Экая ты быстрая, а поприветствовать друг друга, как следует, не желаешь?

— Это как? — она, наконец, подняла голову и взглянула в искрящиеся радостью золотые глаза.