Следователи из отдела статистики

Спящий Сергей Николаевич

– Положусь на удачу– буркнул Эдуард Владимирович: –Сам испортил, значит сам буду исправлять. Что тут поделаешь?

Нарисованный медведь молча согласился со старым учёным.

– Вот уж не думал, что на старости лет попаду в безопасники– подумал Эдуард Владимирович: –Было время, в молодости – хотел, но не взяли. Теперь вот, получается, заслужил. Своими грехами.

Танин разговор с безопасником получился совсем иным, чем у старого учёного. И сам безопасник был другим: молодым и, наверное, даже, красивым. Тане не пришло в голову оценивать его по обычным критериям принятым у девушек в отношении представителей сильного пола. Её

отделили от подруг пока вели по коридорам. Что произошло с Колей и его дядей, Эдуардом Владимировичем, она не знала, но горела желанием обязательно выяснить. Потому, что Коля не виноват, а Советский Союз для того когда-то и создали, чтобы искоренить всякую несправедливость в любой её форме. Это и в детском саду дети знают. Безопасник только успел поздороваться с Таней и предложил ей сесть, указывая на кресло. Сам он был занят перебирая файлы на своём коммуникаторе. Вместо того, чтобы послушно сесть, девушка решительно подошла почти вплотную к безопаснику, а когда он поднял глаза, выстрелила в него вопросом: –Вы знаете, как живут люди в Африке?

– Пожалуйста садитесь– попросил опешивший безопасник.

Она села на краешек так, что «умному» креслу пришлось изрядно постараться, обеспечивая комфорт не желающему комфорта человеку. Таня пытливо вглядывалась в лицо собеседнику, как будто отыскивая в нём сомнение или неуверенность.

– Знаете как там живут люди?

– В задачу ГосБеза входит сбор сведений о реальных и потенциальных внешних угрозах.

– Значит знаете?– Танины глаза горели яростным огнём. Девушка чуть-чуть привстала, как будто это она сейчас допрашивала безопасника.

– Я не специализируюсь по африканскому континенту, но, в целом, положение дел там мне известно– признался безопасник.

– Тогда почему вы ничего не делаете?

Перестав заниматься файлами в коммуникаторе, безопасник поймал обвиняющий и требующий Танин взгляд, но не смутился, не отвёл глаза противопоставив яростному огненному напору спокойную уверенность в правильности пути: –Вы считаете меня негодяем или ангелом? Растерявшись от неожиданного вопроса, Таня моргнула: –Что вы хотите сказать?

– Вы говорите будто я ничего не делаю, не выполняя служебных обязанностей – следовательно, я негодяй. Может быть, вы полагаете, что в моей или ГосБеза или даже всего Советского Союза власти легко и просто превратить весь мир в райский сад, подлецов в честных людей, а врагов в друзей? Другими словами приписываете мне возможности даже не ангела, а верховного божества какой-нибудь из древних монотеистических религий? Так следует расценивать ваши слова.

– Но…

– Лучше поговорим о вас Татьяна– продолжал безопасник: –Разве в школе вы не изучали международное положение. Разве вы прогуляли поголовно все уроки истории, политологии, а заодно и здравого смысла? Подождите, дайте мне закончить. Вы прекрасно знали, что в мире, особенно за пределами Союза, очень много голодных, больных и, хотя бы только поэтому, несчастных людей. Вам сказали, что самоотверженным трудом вы работаете на общее дело, понемногу воплощая прекрасный и светлый мир будущего в настоящем. И прежде вам этого вполне хватало. Где-то там голодают люди, а в другом месте царят бесчеловечные законы основанные на жестокой религии. Но ведь вы не сидите без дела. Вы учитесь, работаете, а значит сражаетесь складывая свой труд с трудом сотен миллионов других людей. И до недавнего времени вам этого вполне хватало. Но вот вы столкнулись с гипотетической несправедливостью и злом лицом к лицу и то, что прежде находилось в сфере ума провалилось в сферу чувств. Не обманывайте себя и меня, товарищ Никогда. Вы и раньше прекрасно знали о том, что не везде на Земле всё так же хорошо как там, где вы живёте. Просто раньше это не задевало вас с такой силой.

Слова безопасника как будто выдернули из Тани какой-то стержень. Пылающий внутри неё горн погас. Девушка обмякла в кресле наконец-то сумевшем принять наиболее удобную для сидящего в нём человека форму.

– Простите меня– на молодом лице безопасника появилось выражение смущения: –Но вы должны были это

услышать. Если хотите мы можем сделать перерыв, чтобы вы смогли прийти в себя.

Таня покачала головой.

– Подождите, я сейчас принесу вам сладкого чаю– безопасник вышел, но через минуту вернулся с исходящей паром чашкой: –Не знал какой вы предпочитаете. Вот малиновый – мой любимый. Пейте. В вашем положении сладкий чай всё равно, что лекарство.

Таня прикоснулась губами – горячо. Сильный запах малины и ещё каких-то трав напомнил о лете. Малина и была собрана летом, может быть год, а может быть все десять, назад. Измельчена, высушена, сохранена в вакуумной упаковке. И всё для того, чтобы сейчас Таня могла пить крохотными глотками горячий сладкий чай и смотреть на безопасника сквозь поднимающийся над кружкой пар. Казалось бы мелочь: вырастить и собрать малину. Как это может ускорить или помочь строительству космических станций, сборке на орбитальных вервях межпланеных кораблей, разработке учёными технологии нуль-транспортировки? С первого взгляда вроде бы никак. Но и рабочие, и инженеры, и учёные любят чай. Труд складывается с трудом. Всё как учат в советской школе.

– Знаете Татьяна– сказал усевшийся в своё кресло безопасник. Прежде чем заговорить он пару секунд рассматривал девушку, как бы решая готова ли она услышать его слова. Что-то в дующей на чай девушке убедило безопасника в её готовности и он заговорил: –Это сложная и древняя как мир проблема. Спасти одного человека сейчас или сотню потом. И кого именно спасать? Советских детей или незнакомых негров в далёкой Африке?

– Всех– сказала Таня –Если получится так, что надо будет спасать, то спасти нужно всех.

– А если можно только кого-то одного?– поинтересовался безопасник.

– Всех– отрезала Таня. Почему-то смутилась и пояснила: –Я понимаю, что бывают разные ситуации и можно просто не успеть, но нужно хотя бы попытаться. То есть не попытаться, а сделать. Это непросто и иногда почти невозможно. Но так нужно.

– Я сейчас смотрю на вас, товарищ Никогда и понимаю, что ГосБез поработал на пятёрку с плюсом– признался безопасник: –Только…

– Что «только»?

– Только именно поэтому я служу в ГосБезе, а вы работаете статистиком– закончил безопасник: –Впрочем вы ещё так молоды.

– Вы не намного старше– рассердилась Таня.

Он действительно был старше всего на несколько лет. Безопасник улыбнулся: –Возьмите коммуникатор. После всесторонней оценки ситуации вы освобождаетесь из под ареста. Безопасник протянул девушке коммуникатор: –Должен вам признаться, Татьяна, что ГосБез в моём лице сейчас находится в двойственном положении. С одной стороны нет причин задерживать вас и дальше. Вы сознательный, ответственный (хотя, может быть, несколько наивный) – в ответ на мгновенное недовольство девушки безопасник весело сверкнул глазами:– человек. И если мы попросим вас некоторое время не упоминать о произошедшем, то вы конечно же так и поступите. Но существует вероятность, что последние события в институте изучения физики пространства крайне заинтересовали аналоги нашей службы в Империи и корпоративной Америки. Вероятность мала, но не настолько, чтобы ею пренебрегать. Надев коммуникатор, Таня заблокировала ворох непрочитанных сообщений и с любопытством подняла глаза на собеседника. Интуиция подсказывала: сейчас ей предложат что-то крайне интересное.

– Идеальным решением было бы положить вас, вместе с остальными причастными к данному делу, в тщательно охраняемый сейф на некоторое время– продолжал безопасник: –Только вы же не согласитесь лежать в сейфе, Татьяна?

Девушка пожала плечами. Если это пойдёт во благо Родины… Но похоже ГосБез не настаивал на столь радикальном решении и уже подготовил встречное предложение. Безопасник внимательно посмотрел на неё. Таня подобралась как будто на экзамене. Чая в чашке оставалась едва ли треть. Он остыл и больше не исходил паром. Только термокружка едва ощутимо грела пальцы. Неожиданно безопасник спросил: –Кем вы мечтали стать в детстве?