Следы на песке

Леннокс Джудит

— В трауре? Почему?

— Оплакиваю потерю свободы. — Джейк сморщился от первого укола иглы. — Я решил найти работу.

Гай сосредоточенно делал свое дело. Заметив, что Джейк побледнел, он сказал:

— Если почувствуешь, что теряешь сознание, скажи мне, я остановлюсь.

— Я… не… теряю… сознание. — Джейк закрыл глаза и сделал глубокий вдох. — Фейт мне велела.

Рука Гая не дрогнула на последнем стежке.

— Что тебе велела Фейт?

— Найти работу. Настоящую работу. Я спросил ее, что мне делать. Она сказала: «Найди работу». Я жил во Франции, но это не помогло.

— Фейт

живет во Франции? — резким голосом спросил Гай.

— Конечно, нет. Она живет в Лондоне.

Гай медлил с бинтом в руке. Джейк бросил на него нетерпеливый взгляд.

— В Сохо, Гай. Она живет в Сохо.

Сохо. Он пытался мысленно прикинуть расстояние между Чевиот-стрит и Сохо. Миля или две. Не больше.

— И давно она там живет? — услышал он свой голос.

— Несколько месяцев. С июня.

Странно, но, думая о Фейт, — вообще-то, ему казалось, что он успешно вытеснил ее из своих мыслей, — Гай всегда представлял ее где-то далеко. Там, где тепло и солнечно, где есть белые песчаные пляжи и темные сосновые леса. Пейзажи прошлого.

— У нее магазин, — сказал Джейк. — «Холли-Блю».

Название что-то напоминало, но Гай не мог вспомнить, что именно.

— И что за магазин?

— Платья. Она делает довольно необычные вещи из лоскутков. Работает вместе со странной женщиной по имени Констанция Фицджеральд. — К лицу Джейка начал понемногу возвращаться цвет. — Знаешь, Гай, это было чертовски неожиданно, что ты закрутил с Николь, а не с Фейт.

— Это было давно, — резко сказал Гай. — Жестокая ошибка.

— Я о том и говорю. — Джейк рассмеялся. — Николь после этого два раза выходила замуж. Один раз за поэта — во всяком случае, он так себя называл, — который разбился в авиакатастрофе. А второй раз — за янки. Они развелись. Вряд ли она сейчас замужем.

— А Ральф? — В последние десять лет Гай не раз ловил себя на том, что скучает по Ральфу. — Как Ральф?

Джейк пожал плечами.

— Не имею понятия.

Гай почувствовал смущение.

— Он снова путешествует?

— Говорю тебе, не знаю.

Напряженная поза Джейка и его холодный тон выдавали злость и обиду. Тогда Гай, заставив себя подавить любопытство, задал другой мучивший его вопрос:

— А Фейт? Она замужем?

— Фейт? — Джейк снова засмеялся. — Конечно, нет.

Наступило молчание. Гай осмотрел лицо Джейка.

— Боюсь, у тебя будет большой синяк под глазом.

— Пройдет, — скривился он.

— Тебе есть куда идти, Джейк? Знаешь, я не смогу пригласить тебя домой. Абсолютное эмбарго на всех Мальгрейвов, травмированных или нет.

Джейк проницательно взглянул на Гая здоровым глазом.

— Я никогда не думал, что ты дойдешь до такого, Гай. — Он обвел широким жестом письменный стол, ковры на полу, изящную мебель. — Кровавые деньги?

— Что-то вроде того, — пробормотал Гай и начал убирать инструменты.

— Фейт пустит меня переночевать на полу. У нее добрая душа. — Он уронил голову на руки. — Господи, я умираю от жажды!

Гай налил стакан воды и протянул Джейку.

— Скотина, — беззлобно выругался тот. — Наверняка у тебя припрятана здесь бутылка виски.

— Конечно. Но если ты еще

выпьешь, это тебя добьет. — Гай оперся о край письменного стола. — Какую работу ты хочешь найти?

— Бог его знает, — сказал Джейк. — Чего я только не пробовал. — Он встал и с унылым видом подошел к окну. — Всего не перечислить.

— А преподавать пробовал? — спросил Гай.

Джейк фыркнул.

— Да ты что… Я вряд ли могу быть примером для подрастающего поколения.

Гай подумал, что за прошедшие десять лет Джейк изменился. За природным обаянием появились горечь и цинизм, которых не было раньше.

— Ты ведь свободно говоришь по-французски. И, в общем-то, ничем не хуже тех учителей французского, которые были у меня в школе.

— Спасибо за комплимент.

— Относительно приличный костюм… стрижка… и больше ничего не нужно.

— Я подумаю об этом. — Джейк направился к двери. — Чертовски странная идея, но я подумаю. — Он остановился на пороге и посмотрел на Гая. — Ты зайдешь повидаться с Фейт?

Гай покачал головой.

— Вряд ли.

Разумеется, он пошел. Возвращаясь от пациента в районе Найтсбридж, Гай решил прогуляться. Пошел в обход, чтобы размять ноги.

Он нашел магазин на узкой улочке, все еще хранившей следы бомбовых ударов. С одной стороны какой-то сомнительный клуб, с другой — поросший кипреем пустырь с остатками фундаментов когда-то стоявших здесь домов. Начался дождь; струйки воды буравили заброшенную землю. Но название магазина сразу бросилось в глаза всплеском цвета. «Холли-Блю», синева и золото. И снова эти слова смутно отозвались в памяти. Что-то перевернули в сердце. Перейдя через дорогу, он посмотрел на платья на витрине. Простые силуэты, без излишеств, легкие воздушные ткани, чистые оттенки розового, лимонного, мятно-зеленого. Цвета мороженого, сильно отличающиеся от темно-синих и вишнево-красных, которые предпочитала Элеонора.

Укрывшись в пабе напротив, Гай заказал себе пиво и сел у окна. Несколько покупателей вошли в магазин. Кто-то вышел, неся в руках большую коробку. Фейт не было видно.

Гай вынул из кармана монетку. Если выпадет «орел», он возвращается домой и никогда больше не приходит сюда; если «решка» — войдет в магазин. Он подбросил монету. «Орел». И все же он вошел.

Интерьер «Холли-Блю» напоминал внутренность морской раковины. Светлые стены — оттенки слоновой кости, лазури, перламутра, никаких излишеств, так же как и в платьях на витрине. Помещение казалось просторным, полным воздуха. Казалось, если закрыть глаза, можно уловить дальний запах моря.

В магазине было оживленно. Женщины деловито рассматривали платья на вешалках. Из ближайшей примерочной донесся голос: «Вот это, у которого рукава с раструбами, милочка. Я надену его на премьеру».

Фейт по-прежнему не было видно. Вообще-то, Гай предполагал, что, не застав ее, испытает облегчение, но вместо этого почувствовал сокрушительное разочарование. Открылась внутренняя дверь, и у него забилось сердце. Но лишь на мгновение: к нему подошла немолодая женщина в кремовом платье, худая и высокая, с выбивающимися из узла на затылке седыми волосами.