Слепец
Шрифт:
– Садись, нам не жалко!
Приставала был уже до такой степени благодушен, или, может быть, просто пьян, что предложил парнишке мяса, но тот вежливо отказался.
– Нет, я уже поел. Хотя, здешнего мяса, да и всего остального, лучше не есть, - он перешел на заговорщицкий шепот.
– От здешних скал исходит, кроме видимого сияния, тайное волшебное свечение, которое пронзает все вокруг: землю, растения, животных и людей. Все здесь отравлено, и потому изуродовано, а коли попадет сюда кто нормальный и решит подольше пожить - ничего из этого не выйдет, помрет он. Здесь даже Уроды долго не живут!
– Мы все это и так знаем!
– пренебрежительно ответил Морин.
– И дальше завтрашнего
Незнакомец ахнул.
– Так вы и ночевать здесь собрались?
– Да, - Слепец вступил в разговор, успев вставить слово вперед Приставалы.
– Последнее время, чтобы не замерзнуть в степи, мы шли без привалов, поэтому очень устали.
– Как бы сильно вы ни устали, лучше уходите отсюда, - снова прошептал парнишка возбужденно, и зловеще добавил: - Мертвым отдых и не пригодится!
– Чего тут бояться!
– громко усмехнувшись, сказал Приставала.
– Вон уже сколько времени мы тут сидим, пьем-едим, и до сих пор целы, и никто нас не трогает! А я, милый друг, сейчас все готов отдать за несколько часов крепкого сна на теплом матрасе!!
– Как хотите, - с отчаянием в голосе пробормотал незнакомец.
– Я хотел помочь вам… Нет, так нет, я ухожу один.
– Подожди еще немного!
– удержал его Слепец.
– Отчего ты так испуган?
– Мы все живы только оттого, что сейчас в деревне нет разбойников. Вернее, их всего трое осталось - вон они сидят, недалеко отсюда. Как бы ни страшны они были с виду, а натуры у них трусливые, это я быстро понял. На меня одного боялись напасть, только шушукались да поглядывали нехорошо. Я два дня сидел на холмах рядом с деревней, дожидаясь, когда банда отсюда уйдет, и только тогда насмелился зайти. Однако, эти трое тут оказались. Если вы ляжете спать, они вам перережут глотки. Просто так даже, не ради грабежа, а от лютой ненависти к обычным людям. А если вы по очереди спать станете, кто-нибудь из них убежит за остальными, приведет сюда, и тогда уж вас ничего не спасет!
Однако, никто не собирался давать им шанса сбежать. Неизвестно, толи сообщники сумели оповестить остальных разбойников каким-то загадочным способом, толи те вернулись сами собой. Входная калитка противно заскрипела, и незнакомец тихо всхлипнул. Внутреннее око Слепца уже работало на полную мощность: весь громадный зал таверны осветился всполохами разной яркости, но одного и того же цвета. Точно, как те звери, напавшие на путников посреди заснеженной степи, разбойники излучали багровое сияние торжествующей ярости. На некоторое время вошедшие застыли у калитки, словно бы для того, чтобы их можно было рассмотреть и пересчитать. Приставала все это время сидел тихо, как мышка, а незнакомец часто и неглубоко дышал. Какие чувства испытывал сам Слепец, даже он не мог бы сказать, ибо был занят разбойниками. Сосредоточившись, он представлял себе Уродов одного за другим, а потом всех вместе.
Их было восемь, каждый одет в кожаную куртку с медными пластинами, нашитыми поверху, шапку из грубой, толстой кожи. На поясах висели короткие увесистые дубины и устрашающего вида ножи, за спинами - луки, а на шеях - амулеты из человеческих зубов и челюстей. В намерениях этих посетителей таверны сомневаться не приходилось, поэтому Слепец стал неторопливо нашаривать рукоять меча на своем поясе. Уроды обменялись с теми тремя, что сидели за столом, невнятными возгласами.
– По-моему, удрать мы опоздали, - срывающимся шепотом сообщил остальным незнакомец.
– А может быть, еще не поздно попробовать?
– жалобно спросил Приставала.
– Лучше возьми в руку нож, да зажми покрепче, - посоветовал Слепец.
– Если ты станешь отмахиваться от них так же успешно, как от той твари в степи, это будет
– Все бесполезно!
– выдохнул незнакомец. Резво вскочив на ноги, он опрокинул стул и отбежал к стене. Жаль, подумал Слепец. Я-то думал, нас будет трое.
Он прекрасно слышал, ощущал и видел, да, именно видел все происходящее в зловещем багровом свете, преобладавшем в мутной тьме, окутывавшей разум. Словно несколько людей с тлеющими факелами собрались в кучку внутри огромного темного помещения. Скорее всего, зрячие видели ничуть не лучше при свете жалких масляных светильников и крохотных окон под потолком… Багровое сияние злобы и предвкушения скорой победы робко разбавлял нежно-голубой страх Приставалы и незнакомца. Разбойники медленно и молча приближались к обреченным путешественникам с двух сторон. Восемь и трое, всего одиннадцать… Слишком много, даже для здорового человека, а уж для калеки с неумелым в бою товарищем и говорить нечего. Что же, по крайней мере, он может задорого продать свою жизнь! К тому же, если эти Уроды так трусливы, как говорил незнакомец, стоит убить двух-трех, и остальные могут побежать! Беда в том, что уложить трех вооруженных противников в одиночку ему вряд ли по силам… Со стороны разбойников доносилось странное шептание, вернее, Слепец принял это за шептание. Через мгновение он понял, что слышит нечто иное, совсем как беззвучные речи деревьев в лесу на берегу Реки. Казалось, Уроды решили без утайки поведать все свои мысли - о том, какое наслаждение они испытают, превращая тела трех слизняков в раздутые, наполненные кровью и разломанными костями мешки, пищу для кхомов. Как будет приятно слышать жалкие крики о пощаде, а потом - громкие вопли, рожденные болью. Как славно будут звучать предсмертные хрипы, как прекрасно будет измазать лицо в горячей, соленой крови!
Слепец встряхнул головой: слишком уж он погрузился в свои ощущения, которым не переставал удивляться. Теперь, значит, еще и мысли…Нет времени предаваться размышлениям на этот счет. Враги уже подступили вплотную, а самым первым стоял низенький, широкоплечий урод со сплющенной головой. Его руки были так длинны, что доставали почти до пола. Фонарь яростной злобы горел в его башке ярче остальных, одевая фигуру разбойника в туманное марево; приглядевшись, Слепец мог даже рассмотреть черты его лица. Скорее, это следовало назвать рожей: провалившийся внутрь черепа нос, выпученные глазищи, уши с багровыми прожилками, похожие на листки свеклы. В то же самое время Слепец мог прекрасно видеть Приставалу, стоявшего у него за спиной, и это его повеселило бы, если б было на это время.
Хриплое дыхание, шорох подошв и скрип кожаных одежд подсказывали расстояние до остальных разбойников, обозначенных во тьме призрачными "фонарями". Дыхание перехватывало от сильной вони.
– Эй!!
– зарычал один из разбойников.
– Зачем вы забрались в наши края, слизни? Здесь живут только те, кто отмечен благодатью Смотрящих Извне!
Странное дело! И здесь, точно так же, как и в Центре Мира, и в Трех Горах, люди верили в Смотрящих Извне, чьи глаза сияют по ночам на темном небе.
– Молчите?
– зарычал урод. Слепец медленно поднялся и, раскрыв веки, направил взгляд своих поддельных глаз прямо на противника. Разбойник застыл с раскрытым ртом и наполовину поднятой рукой.
– Я хожу там, где хочу, - тихо и твердо сказал бывший король. Крючки, повинуясь судорожным сокращениям мышц, скребли ремень рядом с рукоятью меча.
– Не говори со мной так!
– снова прорычал урод, теперь не так уверенно и громко, как раньше.
– Может, тебя и не назовешь обычным слизняком, однако на настоящих людей ты тоже не похож.