Слепой инстинкт
Шрифт:
Сара чувствовала на своем лице его дыхание, теплое, пахнущее зубной пастой. Вообще, от этого человека приятно пахло, словно он только что принял душ и побрызгался туалетной водой. Под верхним слоем запаха находился еще и нижний, почти незаметный, но ее острый нюх позволял уловить и его. Так обычно пахло на кухне интерната, когда на обед готовили рыбу.
— С тобой все в порядке? — Он с нежностью погладил девочку по голове.
Сару сильно тошнило, но она взяла себя в руки. Кивнув, девочка покрепче прижалась к этому приятно пахнущему человеку.
— Тогда
— Да, — прошептала Сара.
Сжимая руку незнакомца, она последовала за ним. Кожа у него была мягкой и влажной, и чем дольше Сара держалась за его руку, тем влажнее становилась его ладонь. Они шли прямо, потом свернули за угол, протиснулись мимо чего-то: Сара почувствовала прикосновение какой-то ткани к своей руке.
— Ну вот мы и пришли. Давай я покажу тебе твой стул.
Проведя девочку вперед, он положил ее ладонь на спинку стула. Сара поняла, что незнакомцу и раньше приходилось помогать слепым: он знал, что можно отпустить ее руку, когда девочка уже нашла опору. Забравшись на сиденье, Сара облокотилась на стол. Столешница была металлической и довольно холодной.
— Итак, маленькая моя Сара, вот твое молоко. Я приготовил блины, к ним есть брусничный джем и бублики. Такое все девочки любят, верно?
Сара почувствовала, что он придвинул к ней стакан, и сжала прохладное стекло, касаясь пальцами капелек конденсата. Стакан был большим и явно полным до краев.
— Я не люблю молоко, — наконец отважилась заметить она.
В комнате воцарилась тишина. Незнакомец не двигался. Он просто стоял и смотрел на Сару. Его настроение резко переменилось, и девочка это почувствовала. Только что от этого мужчины веяло теплом и дружелюбием, теперь же от него исходили волны холода и разочарования.
— Ну что ж, — начал он, и его голос был совсем не похож на прежний, — тогда тебе стоит привыкнуть к его вкусу, потому что в этом доме маленькие девочки пьют только молоко.
— Но я…
— Нет! — крикнул он. — Ты выпьешь свое молоко! А если не выпьешь, я отведу тебя обратно в Лес Тысячи Лапок.
Сара замерла на месте.
Лес Тысячи Лапок!
Она тут же поняла, что он имеет в виду. Тот самый лес, в котором ее укусила змея, лес, где все ползало, роилось, копошилось, пыталось пролезть во все отверстия ее тела. Девочка не хотела возвращаться туда, никогда, ни за что, она будет пить молоко хоть целый день, она привыкнет к этому мерзкому, животному вкусу, если так ей удастся оградить себя от Леса Тысячи Лапок.
Слезы градом покатились по ее щекам, но девочка взяла большой тяжелый стакан и поднесла его ко рту. Она покрепче зажмурилась и глубоко вздохнула, а потом, задержав дыхание, отхлебнула молока. Так Сара обычно принимала мерзкие лекарства: если задержать дыхание, то вкус чувствовался не настолько сильно.
Прохладное молоко стекало по ее горлу. На самом деле ощущения были довольно приятными. Выпив полстакана, девочка опустила
— Ну вот, все хорошо. — Голос незнакомца вновь зазвучал приветливо. — Теперь ты можешь покушать блинчиков. Как думаешь?
Сара кивнула, лихорадочно пытаясь сдержать позывы к рвоте и не разрыдаться в голос. Она была уже большой девочкой, не пристало ей рыдать. Как-нибудь все уладится. Наверняка уладится.
Ей на тарелку положили блинчик, незнакомец даже полил его брусничным джемом. Девочка начала есть. Было очень вкусно, и она только теперь поняла, насколько голодна, но сейчас ее занимали другие мысли. Госпожа Хагендорн как-то сказала Саре, что у нее никогда еще не было таких толковых учениц, которые все схватывали бы на лету. Сара быстро училась, так было всегда, и сейчас она твердо усвоила урок.
Человек, от которого так хорошо пахло, человек, который так нежно погладил ее по голове, так крепко взял ее за руку, чтобы она не споткнулась… был тем же человеком, который оставил ее в лесу и допустил, чтобы ее укусила змея. Хотя Сара и не понимала, зачем ему это нужно, было ясно, что это злой человек и она никогда не сможет ему доверять. Девочка будет делать вид, будто доверяет ему, но, как бы он ни старался, сколько бы вкусных блинчиков ни испек, она никогда не станет доверять ему на самом деле.
За личиной доброжелательности скрывалось что-то, чего Сара не понимала, и это что-то меняло голос незнакомца, напускало холод в комнату, было мерзким, злобным и непредсказуемым. Сара подозревала, что можно обезопасить себя от этой части его личности, если делать все, что он говорит.
— Ну вот, теперь я вижу, что тебе нравится. Ты ведь проголодалась, правда?
Сара кивнула с набитым ртом и сунула в рот еще один кусок блинчика.
Незнакомец стоял рядом и смотрел на нее. Девочка чувствовала, что он улыбается, что он доволен, что комната наполнена солнечным светом. Она чувствовала все это и говорила себе:
«Ты не должна ему доверять, он злой.
Ты никогда не должна ему доверять, он злой.
Не доверяй ему, но ешь и пей все, что он тебе дает.
Когда-нибудь все наладится.
Непременно наладится!»
Глава 13
Макс волновался. Тревога начала одолевать его еще полчаса назад, на футбольном поле. Тогда он все время поглядывал на часы, но сумел сосредоточиться на игре. Теперь же, когда она окончилась и мальчишки разбрелись кто куда, беспокойство нарастало, и по дороге домой Макс уже жалел о том, что так поступил. Да, было здорово, это правда. Они выиграли с большим отрывом, в том числе и потому, что он отлично отбил три мяча. Тренер даже одобрительно похлопал его по плечу после матча. А самое главное, все это видела Эмили!