Слепой охотник
Шрифт:
– Мы не знаем, где и когда, - раздражённо сказал Ярослав.
Женя взглянул на Ирину.
– Загонщики всегда одни и те же?
– Да.
– Если вы сумеете заснять их на мобильные, мы всегда будем знать, где и когда.
– А это как?
– удивился Красимир.
– У моей способности автописьма есть несколько особенностей. Одна из них следующая: когда я пишу человека, настроившись на него, то потом начинаю машинально прописывать пространство вокруг него. Если загонщики всегда действуют вместе, то легко узнать, что они делают на данный момент и где.
– Он оглядел
– Об этой особенности не я узнал. Моя знакомая. Она мне рассказала - я попробовал. Получилось. И легко.
"Видимо, говоря о знакомой, он говорит об Алёне", - решила девушка и сказала:
– О времени-то как раз узнавать не надо. Они всегда действуют ближе к вечеру. Где-то с шести до семи. Это для них удобно, потому что в сумеречные часы человек больше уязвим и чувствителен к любому воздействию.
– То есть, если у меня будут снимки, я просто буду рисовать одного из них в промежутке между шестью и семью... А там посмотрим. А как будем работать с теми, кто уже превратился в упыря?
– Завтра суббота, - напомнила Ирина.
– Не хочешь сходить на Арбат? Я буду рядом, а ребята чуть поодаль.
– А как вы их - ну, упырей, - узнаете?
– У Ярослава и Красимира свои способы, - туманно сказала она. Если парни захотят - сами расскажут.
– Я их чую, - внезапно сказал Красимир.
– У них запах... трупа, который пролежал дня два. Когда такой проходит мимо, я долго чувствую его запах. Если бы вчера в театре я узнал раньше, что их было двое, я бы походил среди зрителей - нашёл бы его.
Ирина заметила, как Женя чему-то еле улыбнулся. Уж точно не трупному запаху.
– Я немного вижу, - неохотно сказал Ярослав.
– Могу отличить их от обычного человека. Для меня вокруг каждого упыря светится серая муть... Если ты говоришь правду насчёт снимков, то у меня есть друг, который сумеет заснять загонщиков и распечатать фотографии на бумаге. Обычные, десять на пятнадцать, тебя устроят?
– Конечно. Вы сказали, что они загоняют нужного им человека всей компанией. В таком случае мне нужны снимки не всех загонщиков, а двоих-троих. Лучше - с самой яркой внешностью. Кое-кого я ещё вчера запомнил, но со снимками всё равно легче. Ещё вопрос: загонщики - они нормальные или всё-таки "сделанные" Демьяном?
– Мы не знаем, - сказал нахохлившийся Красимир.
– Они вроде ничем не отличаются от обычных. От них ничем не пахнет. Может, у них небольшая способность есть - видеть. Но видят они другое. То, что надо Демьяну. Последнее ограбление в городе было месяца три назад. Значит, они скоро снова начнут искать новых исполнителей. Так что можно начинать рисовать их уже сейчас. Демьян жадный.
– Кажется, всё?
– спросила Ирина, поглядывая на часы включенного мобильника и вставая.
– Нам пора выходить?
– Вы идите, - кивнул Женя.
– Меня потом проведут запасным выходом на другую улицу. Об остальном договоримся по мобильному... О, чуть не забыл!
– Он вскочил со стола, взял стоящий у стены пузатый пакет и вынул из него какой-то свёрток. Быстро снял шуршащую упаковку и вручил Ирине букет крупных тёмно-красных роз.
– Это тебе. Пусть загонщики придумывают себе всё, что угодно, при виде
– И ухмыльнулся.
Девушка с трудом удержалась, чтобы не взглянуть на Ярослава. Мальчишеская улыбка Жени, в которой соединились полное понимание, что он хулиганит, и отражение её невольной радости от подарка, была такой обаятельной, такой завораживающей, что она даже шагнула к нему, но вовремя опомнилась и от неожиданности чопорно сказала:
– Спасибо.
– Пока.
Дверь за ними закрылась.
Только на улице Ярослав сказал:
– Как-то не верится, что он закончил универ. Пацан пацаном. И выглядит каким-то легковесным...
– Ну, не знаю, - откликнулся Красимир.
– Я бы тоже радовался, что сумел справиться с проблемой, из-за которой столько времени пришлось сидеть дома.
– Он из состоятельных, - неприязненно сказал Ярослав.
– Небось, сидел дома с комфортом, не больно печалясь.
– Мы ничего не знаем об этом, - напомнил Красимир.
Ирина опустила глаза. Получилось - на розы, чей бархат в сумерках стал не только темней, но и глубже, скрадывая края лепестков. Что они знают о затворничестве...
– Ребята, проводите меня до дома, - попросила она.
– Я бабулю предупредила, что с прогулки сразу домой. Только потом на остановку идите вдвоём, хорошо? На всякий случай. Мало ли...
– Да ладно, - бросил Ярослав.
– Они нас больше не тронут.
Сначала Ирина познакомилась именно с ним.
Потом он рассказал ей в подробностях, как столкнулся с загонщиками.
Ещё осенью они нашли Ярослава почти на задворках рынка. Он всего лишь после работы забежал на овощные ряды купить яблоки домой. В вечернее время ряды обычно полупустые. Продавщицы убираются на местах, грузчики бегают с тарой, а покупателей - раз-два и обчёлся. Охрана предпочитает стоять у входа в крытое помещение.
Он только было приценился к яблокам на витрине павильона, как сзади подошли.
– Слышь, кент, поговорить бы.
Продавщица мгновенно захлопнула окно.
Ярослав, молодой менеджер рекламного агентства, привычный к общению с людьми определённого круга, впервые оказался в такой странной для себя ситуации, поэтому первым делом просто огляделся. Ему показалось, что трое парней, стоявших перед ним, не очень страшны - всё-таки народ вокруг редко-редко, да ходит.
– Я вас слушаю, - спокойно сказал он. Первая мысль: "Сейчас все киоски закроют - без яблок останусь".
– Отойдём?
– предложили ему.
И тогда он заметил неожиданную для себя вещь: все трое всматривались в его глаза так, будто узнали в нём кого-то смутно знакомого, но до конца так и не вспомнили.
– Да куда тут отхо...
Договорить не дали, сначала вышибив из него воздух ударом под дых, а потом... Резкая боль в виске с одновременной вспышкой перед глазами... Темнота с редкими проблесками света... Почувствовал своё неожиданно чужое и тяжёлое тело, которое никак не хотело подчиняться его нежеланию упасть. Он всё пытался встать на ноги, а они подламывались... И ощутил, как под мышками оказалась странная опора - очень болезненная и неумолимая: его тащили куда-то, заставляя перебирать ногами...