Слепые и прозревшие. Книга первая

Грибанова Ольга Владимировна родилась в г. Санкт-Петербурге (Ленинграде). Окончила русское отделение филологического факультета ЛГУ (ныне СПбГУ). 20 лет работала в школе преподавателем русского языка и литературы.

С 2008 года публикует свои работы на различных ресурсах в интернете. В 2017 году на Ridero был опубликован сборник поэзии «Глоток воды» и сборник прозы «Миг рождения».

Лауреат второй степени в номинации

«Поэзия» Первого Международного литературного фестиваля им. А. С. Пушкина. Лауреат литературного проекта «Автограф» им. Антуана де Сент-Экзюпери.

В 2018 году в Израиле в издательстве Best Nelly media вышла книга поэтессы Веры Горт с литературоведческими комментариями О. В. Грибановой «Как олень спешит к водопою…» – поэтические переложения псалмов.

Работы автора опубликованы в сборнике Интернационального Союза писателей «Новые имена в литературе».

В 2019 году в Интернациональном Союзе писателей вышел сборник прозы, включающий три рассказа и повесть-фэнтези «Неведомый путь».

Работы автора в 2019 году были отмечены Благодарностью от депутатов Государственной думы.

Неисповедимы пути, дарованные Творцом каждой твари Своей.

Вотще мы, ничтожные слепые создания, дерзаем рассмотреть свою дорогу в туманной дали грядущего. Мы мостим свой путь серебром и златом, устилаем его бесценными тканями, умащаем дивными благовониями и мним, что ведет сей путь к счастию.

И сколь ужасно бывает наше позднее прозрение…

В старые времена жил в этих краях богатый и знатный синьор. Взял он в жены девицу высокого рода, редкой красоты и прекрасной души. И было бы его счастье безмерным, коли благословил бы его Бог чадом. Но, к печали великой, не было у них детей, хоть прожили они много лет в честном супружестве. Молились супруги, слали небу горячие слезные мольбы. И наконец Небо услышало их.

Объявила жена супругу своему радостную весть, и возрадовался синьор всей душою и излил счастливые слезы. Окружил он будущую мать любовью и заботой, спешил исполнить любое ее желание.

Но вот однажды, когда срок родин был уж близок, поведала жена мужу свой удивительный сон:

– Снилось мне, супруг мой и господин, что иду я по прекрасному саду, усыпанному диковинными фруктами, да в рот не беру их – не к ним душа моя стремится. И вдруг предо мною роскошная крона с золотыми плодами, и каждый из них медовым соком наполнен. Тяну я к ним руку, тяну что есть сил моих, а достать не могу. О супруг мой, как бы я хотела наяву вкусить от сих золотых плодов!

Позвал супруг заморских купцов, и вскоре у ног будущей матери выросла целая гора чудных фруктов со всего света. Но равнодушно взглянула на них женщина:

– Здесь нет того, что мне снилось.

– Да полно! Знаешь ли ты сама, чего хочешь? – осердился муж.

Ничего не сказала ему супруга, только тихо глаза опустила. А на другой день ушла из жизни, в великих муках родив красавицу дочь.

Неизмерима была скорбь мужа. Не мог он себе простить, что попрекнул жену ее последним желанием. Похоронил он ее у тихого озера, окружив могилу кустами душистой сирени, поставил маленькую часовню и ежедневно приходил сюда вспоминать и печалиться на пустынном берегу. И только белые лебеди разделяли его одиночество,

вздымая роскошные белые крылья.

И здесь, возле могилы безвременно угасшей супруги, дал он пред образом Мадонны безрассудную клятву: в память о жене исполнять любое желание дочери, каким бы оно ни было.

Так и росло дитя бесконечно любимым и балуемым, потому и стало гордым и своевольным. Но красота девочки радовала глаз, детская улыбка согревала сердца, и своеволие прелестного ребенка не было никому в тягость.

Выросло дитя и превратилось в прекрасную собой девицу. Услышав о ее красоте, стали съезжаться в дом знатные синьоры в надежде породниться с богами и высокородным семейством. Но дочь безучастно взирала на всех искателей ее руки, а отец не мог и помыслить о том, чтобы выдать замуж против ее воли.

В честь пятнадцатилетия дочери замыслил отец роскошный пир и пригласил музыкантов, дабы услаждать чудными звуками гостей. И был среди музыкантов один молодой, прекрасный собой лютнист. Увидел он девушку, сверкавшую среди гостей подобно алмазу, в простой камень вкрапленному, и вспыхнула в сердце его любовь. Взял он в руки лютню, вышел на середину зала и запел хвалу прекрасной звезде. Любовь слова ему подсказала, любовь устами его пела.

Притихли гости. А прекрасная синьорина спустилась в зал и, забыв гордость, одарила музыканта алой розой из своего праздничного убора. Одарив, взглянула нечаянно в его пылающие страстью глаза – и запылала сама.

Безрассудна была любовь знатной девицы к бедному музыканту, лишь беду сулила она всем. Но не привыкла синьорина отказывать себе ни в чем, и, промаявшись до глубокой ночи, спустилась она в сад, где под открытым небом нашли себе ночлег музыканты.

Сама нашла юного лютниста в ночной тьме, сама упала в его объятия, и были они счастливы каждую ночь несколько долгих недель.

Но за украденное у судьбы счастье приходит неминуемая расплата. Почувствовала своевольница в себе биение новой жизни и в слезах бросилась к ногам отца, умоляя скрыть ее грех, выдав замуж за любимого.

В великом гневе синьор оттолкнул от себя падшую дочь, велел запереть ее в светлице под кровлей высокой башни замка и не выпускать оттуда до самых родин, чтобы не открылось миру великое бесчестие.

А молодого лютниста привели к нему в цепях.

– Как смел ты, ничтожный, взглянуть с вожделением на дочь мою?

Отвечал юноша смиренно:

– Прости, господин мой, красота дочери твоей ослепила меня и лишила воли.

Но не смягчила разгневанного отца его кротость.

– Ах, так ее красота тебя ослепила? – вскричал он в ярости. – Так оставайся же слепым до конца дней!

И передал юношу в руки палача.

К вечеру умер лишенный глаз музыкант, не вынеся жестоких мук.

А своевольница между тем, не зная о его плачевной участи, металась, запертая в башне, рыдала от уязвленной гордости и проклинала всех виновников своего заточения: и отца, и юношу, и собственное свое нерожденное дитя.

И, возлюбя ее гнев, подсказал ей сатана, как отомстить им всем разом. Растворила она тяжелое решетчатое окно и, обезумев от злобы и гордости, бросилась вниз, прямо в заросли сирени, сомкнувшие над ее телом свои душистые ветви. Жалобно крикнули на пруду встревоженные лебеди, распахнули крылья и улетели прочь от этого страшного места.