Слезы потерянной веры
Шрифт:
– Нет! Я должна попытаться. Если это поможет спасти Люта, то я готова!
– Ты должна понимать, что это зрелище не из приятных.
– Я знаю.
– Эриан, я не об этом. В случае чего тебе понадобится крепкое плечо, а на Фэллана сейчас рассчитывать нельзя. Потом он еще пожалеет о своих словах и действиях, и будет молить тебя о прощении, но сейчас он ослеплён гневом.
– Мерион пойдет со мной, он обещал, что всегда будет рядом.
– Как он? Уже очнулся?
– Да, но всё еще слаб.
– Это удивительный юноша! Мало таких как он на свете.
– Если захочешь, я познакомлю
– Ладно, пошли!
Они вышли из кабинета и направились по длинному коридору к выходу из дворца. На пути им попадалось множество людей и все бросали на них сочувственные взгляды.
– Уверена, отец Фэллана неспроста всё это придумал, - заговорила Адель, когда они вышли из дворца и пошли сквозь вишнёвый сад.
– Ты о чем это?
– Да о том, дорогая моя подруга, что граф Маер не упустит ни одной возможности, что бы продвинуть наш дом в королевской гонке. Он использует тебя и твою доброту и невинность что бы завоевать симпатию многих, кто будет на казни, прикрыв всё это последним шансом для Люта. И самое обидное, что мой брат даже не подумал об этом.
– Спасибо тебе Адель, ты настоящая подруга! Я не виню их в этом, каждый использует свою возможность. Всё остальное не важно, если это спасет Люту жизнь, то мне всё равно как меня будут использовать.
– Это мы должны вас благодарить: тебя и Мериона. Ведь без вас, у нас бы ни чего не вышло. И я благодарю вас от всего сердца!
Они миновали вишнёвый сад и оказались около небольшой каменной церквушки, круглой формы и с косым крестом на шпиле купола. Изнутри доносилось молитвенное пение нескольких десятков голосов.
– Сейчас идет вечерняя служба,- пояснила Адель.
– Мы подождем здесь, пока не стихнет пение. Службу не позволено нарушать даже нам.
– А вот Лют никогда не любил ходить в церковь, - раздался голос Фэллана, вышедшего из-за кустов около церкви.
– Он всегда говорил, что глупо верить в богов, если всё можно сделать самому, а не надеяться на помощь свыше. А сейчас нам только и остаётся, что помолиться,- он сел на скамейку и опустил голову.
Эриан хотела сказать ему что-нибудь теплое, успокаивающее, но понимала, что все слова будут сейчас бессмысленными. Поэтому она просто села рядом с ним и легонько обняла его. Адель присела по другую сторону и положила голову ему на плечо.
Они молчали до тех пор, пока в церкви не стихло пение. Раскрылись ворота, из них вышло двое молодых служек в серых монашеских рясах, и встали по обе стороны распахнутых дверей. За ними, с задних рядов, стали выходить люди. Это были слуги, а за ними последовали знатные господа и дамы. И только когда вышел последний человек, один из послушников позвал их войти в церковь. Внутри было очень светло и уютно. Сразу у входа справа и слева стояли столы заставленные свечами, а перед ними тянулись ряды деревянных скамеек, вплоть до самого алтаря. А за алтарем стояли статуи старого и нового бога. Прямо по центру стояла статуя Спасителя-нового бога, по преданию спустившегося с небес на землю дабы искупить грехи человечества. Справа от него стояли статуи отца-воина, покровителя битв и матери-земли, покровительницы женского начала и плодородия земли, а слева на небольшом отдалении
Их встретил королевский священник в фиолетовой рясе с золотым крестом на груди, обрамленным в золотой круг с большими рубинами.
– Чем могу служить господа и дамы?
– Госпожу Эриан Гантмарк посвятили в церковный сан. Нам нужно пройти обряд очищения, дабы она принесла покаяние на казни у дома де Виль.
– Но это обязанность королевского священника!
– Не в этот раз! Сейчас от вас требуется только провести обряд.
– Хорошо. Как вам будет угодно господин Равид,- буркнул священник.
– Идёмте госпожа Гантмарк, что бы принять очищение вам надлежит переодеться. Он увел Эриан в соседнее помещение, оставив Фэллана и Адель наедине.
– Давай помолимся братец! Сейчас нам только это и остаётся.
– Делай, что хочешь, мне сейчас не до этого,- но в противоположность своих слов он просто уселся на скамейку и уставился в потолок.
Адель подошла к статуе Спасителя, опустилась на колени и сложила руки в «замок». Она закрыла глаза и замерла в такой позе.
Прошло, наверное, минут десять, когда Эриан появилась из соседнего помещения. Из яркого зеленого платья ее облачили в грубую, серую монашескую рясу. Рыжие волосы распустили, расчесав их по пробору. Священник подвел ее к алтарю и попросил опуститься на колени. Адель закончила молиться и встала слева от Эриан, а по правую руку встал Фэллан. Священник накрыл голову Эриан белоснежной простыней, взмахнул кадилом возле ее головы и зашептал молитву покаяния.
Изыди враг, который в ране,
Выходи Диавол, который в крови.
Ты Соперник Божий и Архангел мести.
Собери свои останки и покинь крепость человеков малых,
Кои своими деяниями тебя удерживали подле себя
Как помощника верного и подсказчика в делах своих,
Кои отдали тебе свою душу единожды, даже не ведая о том,
И кои сил приложили много чтоб ее отобрать назад, но не смогли,
Ибо заблудились в твоих кознях и твоем лестном мысленном слове,
Захлебнулись ядом данным тобою,
И задохнулись в дурмане, ниспосланном тобою так,
Что молвят слово к Богу, а оно не идет,
Просят помощи у Бога, а он их не слышит,
Хотят разуметь слово Божье, но не могут
Так как ты оглушил каждого,
Кто хоть раз сотворил с тобой сделку,
Ты забрал способность понять Божье наставление
И следовать с ним по всему жизненному промежутку.
Мы не желаем слушать тебя и видеть тебя,
Мы не хотим следовать твоей дорогой.
Убери свои иглы треглодитные,
Ранящие больно и умертвляющие и плоть и душу,
Умножающие печаль и тревогу ежечасно и ежесекундно.
Сними с нас ступор, ибо мы ежедневно
Взываем к Богу об этом,
И освободи нас от всей своей свиты и своей мантии
Застилающей глаза многим,
Ускоряющей тлен души, опустошающей,
И дающей в конце жизни только боль, горечь и разочарования.
Убери стрелу разочарований из души моей,
Убери слезу горькую из глаза моего,
Убери иглы острые из кармического тела моего,