Слипер и Дример
Шрифт:
— Типа, рррота — в ружьё и на борт! — улыбнулся кот.
— Т-т-т-т-туда? — в ужасе вытянул морду лица Загрибука в сторону самолёта.
— Спокуха! — воскликнул Мора. — Наша авиакомпания рада приветствовать вас на борту со
всеми втекающими! Трапа нет, так что придётся слегка сигать.
— Выдержит? — Слипер с сомнением посмотрел на шаткую конструкцию маленького
самолёта.
— А то! — Мора подмигнул. — Вот сейчас и проверим!
— Ну, полезли, — сказал Дример и перекинул
Дёшево, быстро и без лишних хлопот вас похоронит аэрофлот!
Как-то где-то, но все перебрались на борт самолёта и кое-как разместились внутри тесной
кабины позади кресел пилотов.
— Готовы? — Мора, не дожидаясь ответа, крякнул какой-то ручкой на пульте управления,
скрипнул рычагом и щёлкнул тумблером: — От винта!!!
— Крути-верти свои винты, круговентиль! — съязвил Башкирский Кот.
— Вот теперь я узнаю тебя, дружище! — захохотал Мора, обернувшись к нему. — Держитесь.
Оторвёмся, а там уж как попрёт!
— М-м-м-мамочки, — только и пискнул Загрибука в тёмной тесноте.
— Какие такие мамочки? — грозно шикнул на него Башкирский Кот. — Мужайся, подкидыш!
А моей мамочки тута вот не надо ни в ррраз!
22
3
Загрибука даже возразить не смог, потому что взревел движок, и вся крыломашущая
шкындырбобина стала трястись, словно в тропической лихорадке.
— Эге-гей, мля-я-я-я! — заорал Мора, изуверски захохотал и отжал педальку. Драндулет
понёсся по волнам, брякаясь с одной на другую, словно пустая жестянка.
— А нам туда? — робко прокричал Загрибука, цепляясь загребущими ручищами за всё подряд,
разбросанное в салоне самолёта, чтобы не упасть.
— Нам сюда, нам туда, к тритьемоське на рога! — запел Мора и, повернувшись к Загрибуке,
проревел, пытаясь перекрыть грохот сухопердищенского двигателя: — К тритьемоське на рога в
кругосветное пешкодралово-о-о-о-о! Погнали, погнали!!!
С этими словами самолёт икнул, подпрыгнул и взлетел.
— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — исчезало в небе Загрибукино напутствие сквозь крик Моры: —
Карамбо-о-о-о-оль!
А сонные горожане в близлежащих домах встрепенулись в кроватках и заворчали все разом в
разных квартирках:
— Шоб ему икалось до конца кальпы! Опять Мора свои жестянки гоняет над рекой! Тьфу!
Сладу с ним нет! Уж и говорили ему, и на собрание вызывали, и даже крокозябрами, то есть, тьфу,
стрекозявками грозились, а он всё своё… всё своё… всё… своё… хррррррр…
Жестянка тем временем набирала высоту. Через какое-то время даже Загрибуке надоело
трястись, и он, немного расслабившись, прилип к маленькому иллюминатору. За стеклом было
темно. Ровный гул успокаивал.
вцепившись в штурвал. Башкирский и вовсе уснул на свёрнутых в углу канатах, коробках, ящиках
и тряпках, одеялах и плащ-палатках, в общем, на всём том, что всегда в изобилии валяется в
любом приличном самолете. Загрибука вскоре последовал примеру кота, уж больно много было у
него переживаний сегодня. Лишь Слипер с Дримером не спали и всматривались в темноту за
бортом, сидя на ящиках.
— Нормальненько попали, — тихо проговорил Дример на ухо братцу.
— Да уж, котяра-то наш с родословной, видать, — согласился тот.
— Если хвостатый таки правду говорит, то его пошвыряло по свету мамы родные как в своё
время!
— Куда ни сунься — сплошь у него знакомые!
— Интересно, а что это он всё мамочку свою поминать боится всуе?
— Да кто его знает. Он и сам непрост. Думаю, мамочка его может оказаться такой фруктой, что
чем позже мы её встретим, тем лучше будет для нас же!
— Ну всё-таки сына домой доставим, как-никак.
— А ты уверен, что этому будут все рады, включая нашего усатого и маму его заодно?
— Хм, ладно, доживём-глянем. — Дример подтянулся к пилотному креслу: — Мора!
— Чего? — отозвался тот.
— Далеко ли ещё?
22
4
— Э, брат Дример, с маршрутами здесь всё наперекосяк и навыверт! По прямой никуда не
долетишь. Искривления в континууме, остеохондроз полный, понимаешь? Тут следы запутывать
надо, кренделёчки выписывать, шоб уши на затылке лежали, и тогда мы продвинемся хоть
скольки-нибудь.
— Шо, так всё плохо?
— Ну почему же плохо? Некоторым даже нравится. Прикинь, какой скучняк бы приключился,
если б всё было шито белыми нитками? Захотел вот в гости пойти — и пошёл, припёрся на «вот,
пожалуйте» с пряниками, а тебе и не рады. А так — фигушки. Чтобы куда попасть, нужно учесть
все шизоидные кривые, с которыми мозгоимеющие шныряют по своим сновидениям, понимаешь?
— Нет, — мотнул головой Дример.
— Головой не мотай, и так трясёт нормально! — хохотнул Мора, обернувшись. — Да всё
просто! Родная ента местность зависит от того, кто чего во сне насновидит, разумеешь?
— Ёксель-моксель!
— О, чую, допёрло!
— То есть это всё — мираж? — Дример напряжённо вгляделся в окружающую темноту,
которую натужно резал винтом самолёт.
— А сам ты не мираж? — усмехнулся Мора. — Тебя вот тоже кто-то во сне сновидит, ты в
свою очередь — ещё кого-то. И так весь мир со всей его Всея Сангхой! Только в этом месте, в