Слипер и Дример
Шрифт:
ента самая Дхарма. Во всей крррасе. Если по-застольному и проще некуда, Дхарма есть то, что
нам всем и каждому в отдельности одиночной надлежит сделать в обязательном порядке в течение
24
9
всех своих жизней, последовательно и всенепременно, и что повелено нам Потолочным
Разумением без всяких на то объяснений и инструкций. Коррроче, типа, хорош трепаться и плати
по чеку! Понял?
— А-а-а… — протянул Мора. —
С этими словами он ввалился в высокие стеклянные двери, а за ним последовала и вся
компания. Они прошли сквозь чрезмерно вместительный холл и остановились перед совершенно
плоскими эбонитовыми дверями без ручек.
— Шо дальше? — спросил Дример.
Мора молча нажал на кнопку в стене. И над дверью засветились какие-то значки, сменяя друг
друга.
— Круть! — воскликнул Слипер. — И чё там?
Тут значки перестали мигать, и дверь распахнулась, причём половинками разъехалась в разные
стороны. За ней была маленькая комната с зеркалами.
— Прошу всех сюда, наверх поедем, — сказал Мора и зашел первым.
— Круть! — повторил Слипер и шагнул следом.
Дример осмотрел косяки проёма и молча присоединился к брату. Замешкавшегося Загрибуку
пришлось слегка подтолкнуть Башкирскому Коту, который не преминул вставить:
— Не дрейфим, прррофессор! Помните о вершинах! Вы сейчас на порядок выше любого
альпиниста хотя бы по разумному соображению касаемо поставленной задачи и полезности оной.
Только вперррёд!
Едва они упихались все внутрь, Мора нажал кнопку в стене, и двери мягко закрылись.
— Алга! — сказал Мора, и комната ощутимо дрогнула под ногами и плавно взмыла в высоту.
Загрибука прикрыл с тошнючести глаза, ибо воображение услужливо нарисовало ему, как они
несутся по неведомому тоннелю к самой крыше, а потом лифт (а это был он) пробивает её и
взлетает по инерции в небо, словно ракета. После чего, естественно и сообразно законам физики,
испытуемые описывают широкую дугу и падают с умопомрачительной высоты, чтобы
расшибиться в армянский лаваш. А армянский лаваш, дорогие читатели, очень и очень тонкий.
Что, вы тоже видели такие сны? Стало быть, разговор о талончике к врачу и паранойе был не так
уж и некстати. Эге-гей, ёктить, я не один в очереди…
— Химиё-моё! — только и изрёк Слипер.
К нежданной радости Загрибуки, комната вскоре замедлила движение и остановилась.
Эбонитовые шторы разъехались в стороны. Перед ними вправо и влево уходил коридор с
множеством дверей.
— Чумовой он мужик, вот увидите! — весело заметил Мора попутчикам, выходя из лифта и
двигаясь
то момент оба опухли извилинами. Стригунки боевые, которыми от стрекозявок отбивались, —
наша работа. Он боевой патрон снарядил, а я всё дело на ветроляцию поставил. Такая штука
получилась! Летит эдакий крокозяборный триждыгидрид пердохлоридованный и метит
25
0
пулятельными стрелами все лесные углы, словно соплями в оттепель, и ни единожды триетитьную
стрекозявку не пропустит! Нам в ту пору за енту штуковину отвалили много чего хорошего. Я
тады на радостях и начал строить виману по кускам. Думал, вот соберу умолёт этот
мозгометательный и подамся куда-нибудь подальше, мир посмотреть. Как в книжках. Читал,
Дример, когда-нибудь про разведчиков далёкого космоса?
— Ну… Хм… — Дример замялся на ходу, поглядывая на двери с табличками.
— А я читал, — Мора мечтательно катнул зрачками к потолку. — Ну да ладно. Это ж потом
только выяснили, что по космосу никакие корабли шастать не могут, и ни к каким планетам на
них не добраться. Ну, там, про радиационные барьеры додумались, про гравитационные пропасти
между звездами, про залежи тёмной материи с её кишковыворачиванием. А раньше — тогда ведь
все такой надеждой жили, все мечтали о покорении космоса, о ракетах, о дальней космической
разведке. А всё, блин, оказалось под самым носом, все эти Коридоры По Связям С
Общественностью и Лабиринт, Загогулина ента Небесная, чтоб ей крутилось фигуристкой на
катке! — Он неожиданно встал как вкопанный и тихо изрёк: — Пришли!
Перед ними была тёмного дерева дверь с золотой табличкой «Шкындырбыр Шкындырбаевич
Шкындырович».
— Вот тута друган мой и живёт-поживает! — И Мора постучал в дверь кольцом, вдетым в
ручку. Сначала три раза, потом один, потом четыре.
Загрибука очень выразительно поднял брови.
— Число «фи» — 3,14, — пояснил Мора.
— А-а-а… — протянул Загрибука, — Я знаю. Только у нас его называли числом «би».
— Почему «би»? — удивился Мора.
— А почему «фи»? — изогнулся бровями в ответ Загрибука.
— А не знаю.
— А вот такая же фигня! И никто не знает.
Дример задумчиво посмотрел на Слипера, явно что-то наморщив внутри своих мозгов. Слипер
поймал этот многозначительный неоформившийся взгляд и спросил Дримера одними глазами «ты
думаешь, в этом что-то есть?», и получил также одними глазами с применением левой брови ответ