Слишком близкие люди
Шрифт:
Хотелось рыдать от того, что последнюю память о маме отец превратил в свинарник. Наверняка, ни одной вещи не осталось, а то, что не украли и не пропили — просто уничтожили…
— А дальше?
— Ты поможешь мне отца поискать?
— Оно тебе надо, Лер? Может, проще закрыть квартиру на ключ, да под железную дверь? Потом вступишь в наследство, продашь, и дело с концами?
Олег жевал какую-то соломинку. Но, кажется, и он был бы не прочь закурить…
— Ты же пошутил, я надеюсь?
— В каждой шутке есть доля шутки,
— Еще смешнее…
— Ты просто отвыкла от моего чувства юмора, дорогая!
— Просто он у тебя чересчур почернел, дорогой!
— Меня устраивает. Так что, тебя добросить с ветерком? — и он подмигнул залихватски. Напомнил мне того Олега, который был первым заводилой и балагуром на курсе.
— Нет, давай, лучше завтра встретимся, на свежую голову. Сегодня боюсь свалиться с заднего сиденья, а ты и не заметишь даже…
— Хорошо. Тогда постой еще пару минут, парнишка за тобой подъедет. Доставим в лучшем виде в лучший отель города! Покайфуешь, Лерка!
И в этом был весь Олег: ему всегда хотелось, чтобы от него исходило все только самое лучшее. Любил причинять удовольствие и доставлять добро… От всей своей удалой и широкой души и огромного сердца. Проще согласиться и «кайфовать», чем объяснять, почему не хочешь этого…
Глава 40
Я только успела заселиться в номер гостиницы и скинуть одежду. Раздумывала: сразу выкинуть или отдать в химчистку? Казалось, что все насквозь пропиталось ароматами квартиры, которую отец со товарищи превратил в помойку… Уже метнулась в ванную комнату, чтобы очень долго принимать душ и оттирать от себя эту стойкую вонь.
Не тут-то было: телефон заголосил родной мелодией, которая стояла только на одного человека — на Лизу Янкевич. Не ответить ей — проще сразу яму себе выкопать.
Прямо с трубкой побрела в ванную. Надеялась, что отделаюсь коротким «все нормально», и все же успею вымыться по-человечески.
— Лера, ты где, вообще? — это вместо обычного «здравствуйте», которым люди начинают разговоры.
— Я домой приехала… — призналась обреченно, понимая, что быстро не отделаюсь.
— А за каким, простите, хреном ты туда понеслась? Что-то с отцом случилось? — подруга отлично знала все мои болевые точки. Попала почти что в цель… слегка промазала.
— И с ним, видимо, тоже…
— Ну-ка, давай, в подробностях. Ты меня удивляешь, дорогая. Я начинаю нервничать, а в моем положении это очень вредно.
— В каком положении, Лиз? Ты беременна? — я даже забыла о своих проблемах, так обрадовалась.
— Окстись! Быть замужем за Кириллом — это как сидеть в очень долгой осаде. Я стала злая и нервная. Хочется кого-нибудь убить. И здесь ты фортели выкидываешь… — Лизка многозначительно замолчала.
— Меня убивать, надеюсь, не будешь?
— Посмотрим. —
— Блин! Вот хоть ты-то сюда не лезь, пожалуйста! И так тошно…
— Значит, поцапались? И причиной, наверное, был твой отъезд?
— Как же повезло Кириллу с такой умной женой… — мне совсем не хотелось говорить ей правду. Но от этой занудной язвы никто еще просто так не отделывался.
Пришлось выложить, как на духу, все, что случилось в последние дни. Подруга слушала внимательно, не перебивая. Долго молчала после этого. Так, что мне даже показалось — не пропала ли связь. Проверила, окликнув.
— Да здесь я, здесь… Думаю просто…
— И что же ты надумала?
— Ну, в том, что весь выводок Савельевых — подлюки редкостные, я никогда не сомневалась. Ну, да уже и Бог с ними. К ним еще все бумерангом вернется.
— Думаешь? Разве двух покалеченных в семье — не достаточно?
— Так еще один, мозгами обделенный, тебя с Андрюхой поссорил. Значит, еще маловато. — Лиза хмыкнула возмущенно. — Но на них-то — плюнуть и растереть. Что будешь делать с отцом и квартирой?
— Отца искать. Олег помочь обещал…
— Олег… постой, Олег — тот самый? Бессонов Олег, что ли?
— Ну, да, а что такого?
— А откуда он взялся-то? Он же куда-то уезжал навсегда…
— Ну, вот, нашелся. Приехал ко мне на работу, чтобы поздороваться. Я его с Андерсом познакомила даже…
— И что, Андрюха ничего не просек?
— А должен был что-то просечь?
— Господи, Лерка! Вот ты всю жизнь как слепая! Или зрение у тебя однобокое… Влипла тогда по уши в своего Макса, а то, что Олежка с ума по тебе сходил, даже не замечала…
— Не сочиняй! Ничего подобного не было никогда! — мне стало до ужаса стыдно и неудобно.
— А зачем сочинять? Спроси у кого угодно из наших — они тебе все расскажут подробненько…
— Черт… — схватилась за голову. — А я ж его по старой дружбе о помощи попросила. Ничего такого даже в мысли не приходило.
— Попросила — и славненько. Пусть немного постарается, ради памяти о первой любви. Тем более, что связи у него должны остаться хорошие. Не свои, так отцовские подключит.
— Но как мне теперь смотреть ему в глаза-то, Лиза? Я как будто пользуюсь…
— Вот и пользуйся, радуйся, что есть кем. — Сказала, как отрезала.
— Да я ж не смогу теперь ему в глаза смотреть!
— А ты постарайся! Кстати, подумала, что будешь делать, когда отца найдете?
— Не знаю… Лечить, наверное. Только от чего — еще не понятно. Каких он болячек нахватался от своих собутыльников, и что у него теперь с головой…
— Ну, вы пока ищите… — судя по тону Лизаветы, она уже что-то задумала. Хотелось бы, чтобы что-то хорошее и полезное. — А я здесь попробую сочинить, чем тебе можно помочь на расстоянии.