Слишком большие, чтобы рухнуть. Инсайдерская история о том, как Уолл-стрит и Вашингтон боролись, чтобы спасти финансовую систему от кризиса и от самих себя
Шрифт:
Гайтнер заявил, что необходимо любыми средствами заполучить Bank of America в Нью-Йорк, чтобы они могли начать комплексную юридическую оценку. Гайтнер был озабочен тем, что они упускают момент.
Полсон попросил Бернанке лично позвонить Кену Льюису и узнать, сможет ли он сгладить сложившуюся ситуацию: «Нам нужно подготовить траекторию их полета».
Бернанке позвонил Льюису из временного сент-луисского офиса Федрезерва.
– Вы действительно должны приехать взглянуть на Lehman, – говорил Бернанке, не слишком комфортно себя чувствовавший в роли посредника. – Вместе мы попробуем
Льюис поблагодарил его за звонок и сказал, что планирует отправить людей в Нью-Йорк, чтобы начать переговоры с Lehman.
Посчитав проблему решенной, Бернанке вернулся к цели визита – знакомству с сотрудниками и беседе с новым президентом филиала Джеймсом Баллардом. Баллард вступил в должность в апреле, сменив одного из наиболее выдающихся президентов Федрезерва Уильяма Пула, который, по совпадению, сейчас находился в Вашингтоне, выступая с речью о выкупах Федрезерва. С учетом текущих спекуляций на рынке комментарии Пула о необходимости выкупа Lehman правительством привлекали внимание.
– Если я ничего не пропустил[491], то Федрезерв и казначейство молчали о том, кто еще может иметь доступ к ресурсам Федрезерва. Они сказали лишь, что такой доступ будет у Fannie и Freddie, – заявил Пул в ходе выступления.
– Федрезерв отказал Нью-Йорку в 1975-м и Chrysler в 1979-м, – напомнил он, – но, имея в виду то, что случилось с Bear Stearns, теперь будет не так легко сказать нет. Я жду, что мы не узнаем предела кредитования Федрезерва, пока тот не откажет крупным влиятельным фирмам, обращающимся за помощью.
* * *
Кен Льюис давил на Федрезерв. Он закончил телефонный разговор с Бернанке и сразу набрал номер Тима Гайтнера. Льюис рассказал о только что состоявшемся обнадеживающем разговоре, но добавил, что до официального решения по кредитной ситуации не может отправить команду в Нью-Йорк.
– Мы работаем, чтобы помочь вам, – вежливо, но твердо ответил Гайтнер.
Но Льюису этого было недостаточно. «Нас слишком долго кормили обещаниями, – сказал он. – Если вы хотите, чтобы мы участвовали в сделке с Lehman, нам потребуются письменные гарантии».
Ошеломленный ультимативным тоном Гайтнер ответил: «Вы слышали, что собирается делать председатель. Если вы не верите в слова председателя Федрезерва, это проблема посерьезнее».
Поняв, что по этому вопросу Гайтнер с места не сдвинется, Льюис наконец отступил и согласился в четверг утром послать команду руководителей для комплексной юридической проверки.
* * *
К концу среды Фулд все еще названивал по телефону – список его респондентов почти совпадал со списком крупных игроков Уолл-стрит и Вашингтона, – продолжая при этом внимательно следить за рынками, выискивая признаки нарастающей паники.
Становилось все яснее, что будет только хуже: акции Lehman, весь день остававшиеся на одном уровне, в последний час торгов упали на 6,9 %, до 7,25 доллара за акцию. Стоимость кредитного дефолта Lehman увеличились на 135 базисных пунктов, до 610. Это означало, что стоимость
Не обнадеживали и результаты телефонных переговоров Фулда. В этот день у него уже был жесткий разговор с Ллойдом Бланкфейном, который позвонил выразить свое разочарование тем, что Lehman закончил переговоры с Goldman. Утром в юридической фирме Midtown Алекс Кирк и Марк Уолш провели двухчасовую встречу с Харви Шварцем и его командой из Goldman, но ни Кирк, ни Уолш не осмелились открыть Goldman все бухгалтерские книги Lehman и быстро свернули переговоры.
Фулд поговорил и с Полсоном, который пытался убедить его в достоинствах сделки с Barclays. Но Фулду не слишком нравилась такая перспектива: учитывая, что Bank of America уже в деле, он не хочет предпринимать ничего такого, что могло бы поставить сделку под угрозу.
– Дик, – мягко напомнил Полсон, – Кен Льюис отказывал вам несколько раз, зато интерес проявили другие. Нужно проработать оба варианта.
Но казалось, что Фулд сильнее заинтересован в возвращении к теме, так долго владевшей им: к осуждению шортистов, которые, по его словам, «собираются разрушить фирму». Он потратил десять минут, умоляя Полсона позвонить Кристоферу Коксу в Комиссию по ценным бумагам и биржам, чтобы заставить его запретить продажи вкороткую и начать расследование. То есть сделать что-нибудь, что даст Фулду возможность восстановиться. К концу дня Фулд наставлял управляющего директора Lehman Стивена Беркенфилда, используя любимую фразу о налетах на акции Lehman: «Шорти и крути!»
* * *
В Лондоне, в частном клубе на Сент-Джеймс-стрит, сразу за Пикадилли, ждал Боб Даймонд из Barclays. Он пригласил выпить Джереми Айзекса, бывшего главу европейского подразделения Lehman. Если существовал кто-то, кто мог рассказать ему о Lehman изнутри, кто знал цифры и корпоративную культуру, то это был Айзекс, который официально объявил о своих планах уйти на «пенсию»[493] всего четыре дня назад.
Айзекс ушел, когда стало ясно, что МакДейд возвышается. По правде говоря, он не должен был принимать предложение выпить, так как был в разгаре переговоров с Lehman о 5 млн долларов выходного пособия[494], которое должны были утвердить на следующий день. В договоре о выходном пособии он согласился, что не будет «участвовать в деятельности, наносящей ущерб»[495] или «принижать значение фирмы» и будет «держать информацию о компании в тайне».
Сегодня вечером он подойдет так близко, как только сможет, к тому, чтобы нарушить все положения в этом документе и помочь Lehman выжить.