Слишком много их было
Шрифт:
— Вот уж с ними меня не познакомили.
Недовольно насупившись, Спейд смотрел в пол перед собой. Наконец он спросил:
— Что он делал до того, как бросил работу и стал сочинять стихи?
— Все: продавал пылесосы, бродяжничал, ходил в море, служил в армии, ездил на поездах, работал на лесозаготовках, выступал на сцене, сотрудничал в газете — Бог знает, что еще.
— Сколько он вам оставил денег, когда уходил?
— Оставил? Он занял у меня трояк.
— Что он сказал на прощание?
Миссис Хейвен
— Пошутил, что если я имею хоть малейшее влияние на Бога, то должна молиться за муженька, и тогда он вернется после обеда с сюрпризом для меня.
Спейд удивленно поднял брови:
— Вы помирились?
— О да. Наша последняя битва завершилась за пару дней до того.
— Когда он ушел?
— В четверг, часа в три, по-моему.
— У вас есть его фотография?
— Да.
Она подошла к столу у окна, открыла ящик и вернулась к Спейду с карточкой.
С фотографии смотрело худое лицо с глубоко посаженными глазами, чувственным ртом и изрезанным глубокими морщинами лбом под копной спутанных светлых волос.
Спейд сунул фотокарточку в карман, взял шляпу и направился к выходу. У дверей он остановился.
— Ваш муж хороший поэт?
Джулия пожала плечами:
— Смотря на чей вкус.
— У вас есть что-нибудь из его стихов?
— Нет. — Она улыбнулась. — Думаете, он прячется между страницами?
— Никогда не знаешь, где найдешь. Я еще зайду к вам. Переварю, что услышал от вас сегодня, и вернусь посмотреть, не захотите ли вы стать немного пооткровенней. Пока.
Свернув на Пост-стрит, он дошел до книжного магазина Малфорда и спросил книгу стихов Хейвена.
— Сожалею, — ответила продавщица, — но последний экземпляр мы продали на прошлой неделе. — Она улыбнулась. — Его купил сам мистер Хейвен. Если хотите, я закажу для вас еще.
— Вы с ним знакомы?
— Только как с нашим постоянным покупателем.
Спейд поморщился.
— Когда он купил ее? Какой это был день недели? — Он показал девушке свое удостоверение. — Пожалуйста, вспомните. Это важно.
Продавщица отошла к конторке и стала листать регистрационный журнал в красном переплете. Затем вернулась с раскрытым журналом в руках.
— Это было в прошлую среду, — сказала она. — Мы доставили книгу мистеру Роджеру Феррису. Его адрес: Пасифик-авеню, № 1981.
— Большое спасибо, — поблагодарил Спейд. Выйдя из магазина, он остановил такси и дал водителю адрес Роджера Ферриса.
Дом на Пасифик-авеню был пятиэтажным, из серого кирпича, с узкой полоской газона перед фасадом. Круглолицая служанка проводила Спейда в просторную комнату с высоким потолком.
Он присел в кресло, но, когда служанка вышла, встал и прошелся по комнате. У стола, на котором лежали три книги, он остановился. На розовой, как лососина, обложке одной из них красным были нарисованы силуэты мужчины и женщины и молния, бьющая
Илай Хейвен
Разноцветные фонари
Спейд взял книгу и, вернувшись в кресло, раскрыл ее. На форзаце было посвящение — крупная неровная надпись синими чернилами:
«Доброму старине Монете, который не забыл свой цвет светофора, на память об этом и днях минувших».
Небрежно пролистав книгу, Спейд рассеянно прочитал стихотворение:
Кредо
Слишком много их было —
Тех, что не жили,
А небо коптили, как мы.
Слишком много их было —
Жизнь что прожили
И умирали, как мы.
Оторвав взгляд от книги, Спейд увидел входящего в комнату мужчину в смокинге. Хозяин был небольшого роста, но держался очень прямо, так что даже при высоте шесть футов с небольшим показался Спейду рослым. Несмотря на возраст — уже за пятьдесят, — на его загорелом свежем лице не было ни одной морщинки, а яркие голубые глаза молодо смотрели из-под гладкого широкого лба, обрамленного серебристым ежиком густых волос. В его приветливом спокойствии ощущалось чувство собственного достоинства.
Он кивнул на книгу, которую Спейд все еще держал в руках:
— Вам нравится?
Спейд широко улыбнулся.
— В этих делах я, видно, профан, — сказал он, положив книгу на место. — Хотя именно ради нее я пришел к вам, мистер Феррис. Вы знакомы с Хейвеном?
— Да, конечно. Присаживайтесь, мистер Спейд. — Он сел в кресло напротив сыщика. — Я знал его еще мальчишкой. Надеюсь, с ним не случилось ничего плохого?
— Еще не знаю, — ответил Спейд. — Я разыскиваю его.
Поколебавшись, Феррис сказал:
— Могу я спросить зачем?
— Вы знакомы с Джином Кольером?
— Да. — Опять Роджер Феррис помедлил, прежде чем ответить. Затем сказал: — Только между нами. Я владею, знаете ли, сетью кинотеатров на севере Калифорнии, и пару лет назад, когда у меня возникли некоторые затруднения, мне посоветовали обратиться к Кольеру — он помогал в подобных случаях. Вот так я познакомился с ним.
— Ясно, — холодно заметил Спейд. — Вы не единственный, кто свел знакомство с Джином подобным образом.
— Но что у него общего с Илаем?
— Кольер хочет, чтобы я нашел его. Как давно вы виделись с Хейвеном?
— В прошлый четверг он заходил сюда.
— Во сколько он ушел?
— В полночь, вернее, чуть позже. Он пришел днем, около половины четвертого. Мы не виделись целую вечность. Я уговорил его остаться пообедать. Знаете, он выглядел каким-то жалким — я одолжил ему немного денег.
— Сколько?
— Сто пятьдесят, все, что нашлось в доме.
— Вы не знаете, куда он направился от вас?