Слишком высокие ставки

Крейвен Сара

— Напротив, — тихо сказала Джоанна. — Это имеет очень большое значение, доктор Дероуло. Огромное значение.

Глава 13

Прошел еще час, прежде чем вернулся Вассос.

Джоанна провела время в напряжении, мысленно прокручивая в голове то, что хотела сказать. То, что ему необходимо было узнать.

Но когда он наконец появился в зале ожидания, она взглянула в его потухшие глаза, увидела его лицо землистого оттенка и то, как он устало опирается о дверной проем, то вскочила на ноги, проливая остатки кофе себе

на платье.

Все тщательно подготовленные слова оказались забыты.

— Вассос… насчет Элени. Я должна тебе кое-что рассказать.

Он поднял палец, заставляя ее замолчать:

— Я уже знаю, о чем ты собираешься мне рассказать, Джоанна. Я услышал эту историю от Соулы Карадис, которая тщетно пыталась завоевать мою благодарность и избавиться от обвинения. — Его голос стал едва слышимым. — Оказалось, моя покойная жена ненавидела меня сильнее, чем я предполагал. До нашего брака у нее был любовник, но ее беременность от него была только плодом ее воображения. Она ее придумала, чтобы оттолкнуть меня от себя. Это означает, что Элени действительно моя дочь. Ариадна забеременела после единственной близости, которая у нас была. Но ребенок родился раньше положенного срока, так как его мать бросилась с лестницы, чтобы лишить меня, как ей казалось, сына, которого она для меня вынашивала. Об этом я не знал до настоящего времени. — Он резко прибавил: — История почти невероятная. Тем не менее, после того, как я узнал Ариадну, я могу поверить — так все и было. — Он посмотрел на нее: — Тебе именно об этом рассказали?

— Ничего подобного, — хрипло ответила она. — Мне сказали только о том, что Элени родилась как минимум на два месяца раньше положенного срока. Доктора боялись, что она не выживет… — Кончиком языка она облизнула пересохшие губы. — Но никто не сказал тебе о ней потому, что сочли, что ты достаточно страдаешь из-за потери жены.

— Ирония судьбы, да? — с горечью улыбнулся Вассос. — И все же я думаю, что страдал оттого, что она умерла такой молодой. Я чувствовал себя виноватым, — грустно прибавил он. — Ведь я не понимал, как сильно она ненавидела наш брак по расчету. У меня была возможность отказаться от брака, ради обоюдной пользы, но я этого не сделал. Хотя сомнительно, что она осталась бы в живых. Но она все-таки мне отомстила. Она умерла, оставив меня с отвратительным убеждением в том, что ее дочь рождена от другого мужчины. Ведь я даже отказывался на нее смотреть. И тем самым Ариадна отняла у меня право любить дочь, наслаждаться ее младенчеством и наблюдать за тем, как она растет… — Он говорил почти шепотом. — И я мог никогда не узнать правды. Никогда…

— Но теперь ты ее знаешь, — страстно произнесла Джоанна. — Все можно изменить. Только это действительно имеет значение. — Она отвернулась, у нее сдавило горло. Ей хотелось подойти к нему и оказаться в его объятиях. Но Джоанна поборола это желание. — Самое главное, что ты узнал правду о дочери.

— Не следует забывать о том, — сказал он, — что обязан этим тебе. Если бы ты не пошла в тот дом сегодня… — Он закрыл глаза. — Не хочу даже думать о том, что могло случиться.

— Тогда подумай о чем-то другом, — произнесла Джоанна. — О том, как окажешься у кроватки Элени, когда она проснется. — Она помолчала и улыбнулась: — Надеюсь, с тобой она будет приветливее. Она немного капризничала, ее тошнило после анестезии, и она потребовала, чтобы ей спели колыбельную.

— Ах, — тихо сказал Вассос. — Это та колыбельная, которую я впервые услышал в саду отеля «Санкт-Грегор»?

Она удивленно посмотрела на него:

—

Ты слышал, как я пою?

— Я услышал плач ребенка, а потом колыбельную, которую пела девушка. Я стоял и слушал какое-то время и думал, до чего у девушки прекрасный голос. Я не знал, что поет та самая красавица, которую я видел раньше с палубы «Персефоны», та, с которой я планировал встретиться позже за покерным столом… — Он глубоко вздохнул: — А сегодня я услышал, как ты утешала девочку и пела ту же самую колыбельную. На мгновение я опешил, не поверив своим ушам. — Он помолчал, потом спросил: — Что ты делала в саду в ту ночь?

Она уставилась в пол.

— Я сидела с ребенком одной молодой пары. — Джоанна улыбнулась. — И мне действительно понравилось заботиться о Мэттью, поэтому я решила, что однажды стану профессиональной няней.

«Однажды, когда я вернусь в Англию и начну жить заново. И в моей новой жизни тебе не будет места. Возможно, дети других людей будут моей единственной надеждой…»

Он нахмурился:

— Именно поэтому ты сказала Дероуло, что являешься временной няней Элени?

— Я должна была придумать причину своего пребывания на острове. — Она покраснела. — В конце концов, я едва ли могла сказать, что являюсь твоей любовницей.

— Да. — Он скривил губы. — Возможно, на данный момент твоя ложь сослужит нам хорошую службу, дорогая.

«И может, для меня будет лучше, если вымысел станет действительностью. Если я стану твоей наемной работницей, а не любовницей. До тех пор, пока ты меня не отпустишь».

Они прошли по коридору в небольшую отдельную палату, где находилась Элени, и доктор Дероуло вышел им навстречу.

— Ваша дочь не спит, господин Горданис. — Он улыбнулся Джоанне: — Она снова требует вас, мадемуазель.

— Я думаю, она должна какое-то время побыть наедине с отцом. — Она указала на свой испачканный подол: — Где я могу почистить платье?

— Сюда, пожалуйста. — Дероуло жестом подозвал какую-то женщину, и та провела Джоанну в сияющую чистотой ванную комнату, где дала ей губку и полотенца.

«Какое значение имеет испачканное платье, — спрашивала себя Джоанна, разглядывая свое отражение в зеркале, — когда моя жизнь вот-вот рухнет…»

Да, Вассос был ей благодарен, но она не хотела, чтобы он чувствовал себя благодарным ей потому, что она вовремя вмешалась и спасла его ребенка. Ей нужно гораздо больше, чем благодарность.

Теперь, когда уже ничего нельзя изменить, она хотела, чтобы он всегда оставался ее нежным и страстным любовником, которого она так часто и решительно отвергала. Она желала предложить ему заботливость и страстность, которые он в ней пробудил. Ей хотелось, чтобы он не сомневался — ее любовь идет от самого сердца, и любовь эта искренняя, а не по принуждению.

«Я люблю его, — с тоской подумала Джоанна, — и всегда буду любить, но я не могу с ним остаться и жаждать того, что он никогда не сможет мне дать. Я ни на что не могу надеяться, кроме его страсти. А страсть со временем проходит.

Мы встретились при неблагоприятных обстоятельствах, когда его постель была пуста, и он чувствовал себя одиноким. Он хотел развлечься и утолить свою страсть. Но теперь обстоятельства стали иными. У него появилась дочь, которая будет ему дорога, а она станет его обожать. И в один прекрасный день он снова женится на девушке, которая полюбит его и родит Элени братьев и сестер. И тогда холодная вилла опять станет уютным домом. А я в это время, если повезет, буду далеко».

Выйдя из ванной комнаты, Джоанна, помедлив, направилась в палату.