СЛОМ
Шрифт:
– Кто бы ты ни был – я тебе не верю,- сказал Олег.
Пришелец приподнялся в воздухе, опустился на соседний скат и снова процитировал:
– «За спиной застыла будто
Тень без тела и лица –
То ли черта, то ли Брута,
То ли Гамлета отца…»
Левушкин был вынужден сделать небольшую паузу. Догадка казалась ему слишком невероятной.
– Это ты стоял у меня за
– Наконец-то сообразил.
– Сукин сын! Ты чуть меня с ума не свел.
– Извини. У меня не было выбора. Мы должны были встретиться.
– Так чего же ты хочешь?
Призрак подобрал колени, усевшись поестественней.
– Хочу, чтобы ты уничтожил данные о генераторе дисперс-поля.
Левушкин встал и посмотрел на собеседника очень пристально.
– Они уничтожены.
– Нет. Ты обманул меня. Зачем? Я вижу, что ты не собираешься их использовать. Но зачем ты их сохранил?
Олег открыл консоль и включил каркасный режим. Выжженная равнина пропала, уступив место черной пустоте, затянутой в зеленоватую схематичную сетку рельефа. Додекаэдр солнца медленно сползал к ломаной кривой горизонта. Под сеткой карты никого не было.
– Нас никто не слышит,- сказал призрак.- Я за этим слежу.
Он один не слишком изменился, так и оставшись светящимся силуэтом. Левушкин еще раз просмотрел пустоту под картой и вернул привычное изображение – в мире зеленых линий было не слишком уютно.
– Зачем? Да просто не рискнул уничтожить. Это не мое личное достояние. Оно принадлежит человечеству.
– Оно означает конец для человечества.
– Но ведь ты существуешь?
– Существую, но не живу. Мы все – частица целого. Не станет целого – исчезнем и мы. Разлетимся в пустоте космической пылью. Растратим себя и перестанем быть,- Звягинцев протянул руку, и бабочка приземлилась на его раскрытую ладонь.- У человека должно быть место, куда можно вернуться. Или он будет существовать бессмысленно, как это насекомое.
– Разве не ты видел смысл бытия в познании мира?- спросил Олег.
– Мы познаем этот мир в той же степени, в какой мир познает нас. Мы – всего лишь инструмент познания, зеркало вселенной. Она создала нас, чтобы познать себя. И предела познанию нет. Но есть предел осознания. Человечество еще не готово принять новую форму. Посмотри вокруг. Миры людей бесконечно малы. Работа-диван-телевизор. Тряпки-деньги-футбол. Мирки. Мирочки. В них нет места для вселенной. Человечество не готово принять абсолютное знание, как младенец не может осознать, что Земля – круглая.
Левушкин поддал носком ботинка камешек, тот покатился по выжженной земле, оставляя в толще пепла едва заметный тонкий след, пока не остановился, исчезнув под облачком белесой пыли.
–
Звягинцев пожал плечами:
– Времени у тебя мало. Впрочем… Хорошо. Начни с себя. Реши, готов ли ты оставить все. Променять на вечную пустоту и вечную жажду. Жажду, которую нельзя утолить, сколько ни пей. Откажись от мира. Но для начала попробуй отказаться от нее.
– От кого?
На консоли Олега зажегся значок вызова.
– Я найду тебя позже,- сказал Звягинцев.- Решай.
Светящийся силуэт погас без привычного мерцания. Левушкин ткнул клавишу приема.
– Ты где?- спросила Полина.
***
Андрей потряс ветку сильнее. Синие банты упали незваной гостье на лицо. Она откинула их резким движением головы и сердито сказала:
– Перестань, а то как надаю по шее!
Андрей рассмеялся:
– Смотри, как бы тебе самой не надавали! Слезай с нашего дерева!
– Ты его не купил!- огрызнулась девчонка.- Оно вообще возле нашего палисадника!
– Оставь ты ее,- сказал Олег.- Чего с ней связываться? Она же девчонка!
– А чего она на наше дерево забралась?
– Хотела – и забралась!
– Чего тебе надо?- прищурился Андрей, опершись на тальниковый лук.- Ходишь за нами везде, как хвостик. Я же вижу. Иди с девчонками в куклы играть.
– Сам иди в куклы играть!- сказала гостья.- Тоже мне, Робин Гуд взялся!
– Пошли отсюда,- повторил Олег.- Мало деревьев, что ли?
Андрей забросил оружие за спину и снова затряс ветку:
– А ей что, мало?
Девчонка вцепилась в кору обеими руками, в траву посыпался высохший липовый цвет и листья. В довершение сверху шлепнулось что-то потяжелее.
– Кукла!- засмеялся Андрей.
– Сам ты кукла!- разозлилась девчонка.
– Перестань,- снова сказал Олег.- Идем на речку. Ванька ждет.
Андрей поднял из травы упавшую рогатку.
– Не трогай,- предупредила нахалка, свесив из густой листвы черные косички, перехваченные синими бантами.
– Очень страшно.
Андрей продолжал рассматривать рогатку, разматывая резину. Девчонка зажала свои банты зубами, чтобы не зацепились, и мигом оказалась на земле:
– Отдай.
– Отдай,- сказал Олег,- зачем она тебе?