Сломанная кукла
Шрифт:
– Ого... Нафига такую тяжёлую переть?
– интересуется кто-то.
– Спутниковая связь... современная - дорого, да и при наших морозах отказывает, старая - весит дохера. По маршруту стоит две антенны, усиливающие сигнал. Вставил батарейку и все. Вот вечером сегодня выйдем на связь с полигоном.
Наблюдаю за действиями инструктора.
– Берешь фольгу из пайка, ее там полно. Скручиваешь, замыкаешь плюс и минус, подносишь к щепе и...
Тонко наструганная береста начинает мгновенно дымиться.
– О, круть! А то трением...
– Трением, самый сложный способ. Легче всего - линза. И у вас она есть в карманах карго, - тыкает себе на жилет.
Тут же проверяю. Есть маленькая линза.
– Но если солнца нет, как сейчас, тогда сложнее.
Батарейка идёт по рукам обратно.
Я отдаю ее Йоде.
Он прячет в боковой карман своего рюкзака. И уходит за чаем.
Сердце колотится в горле. Я незаметно тянусь к карману.
Алишер бы меня просто придушил... Но они - не Алишер.
Онемевшими пальцами кое-как выковыриваю ее из кармана. И прячу у себя.
Никакой связи! Иначе, вы меня на поводке к нему потащите. Прикажет вам какой-нибудь генерал ваш…
Все позавтракали, лагерь собран. Выдвигаемся. Болит всё жутко. Но боль это не то, что мешать двигаться. Всю мою жизнь с моим телом делают то, что для него противоестественно и больно. Я даже не знаю, как бывает иначе. И меня не беспокоит эта спокойная боль в теле, без приправы в виде жести. Мне хорошо.
Сегодня идти легче. Весь день двигаемся по густо припорошенному льду.
В какой-то момент, я остаюсь одна с Психом, позади всех.
– Бедолага...
Бросаю на него взгляд искоса.
– А ты чего так беспокойно спишь?
Я?!
Растерянно пожимаю плечами.
– Я на твоём месте нашел кое-что, пока собирался.
Снимает перчатку, достает из кармана. Проводит пальцем по крышке, словно ощупывая. Протягивает мне на раскрытой ладони.
Сердце сбивается с ритма. И внутри все трясется.
Свои вещи из сумочки я рассовала по карманам. Карманы на липучках, но видимо, я и правда крутилась во сне. Расстегнула карман, и когда выползала из под навеса...
В его руке - женское складное зеркальце с аметистами на крышечке. А с другой стороны витиеватая гравировка "Божена" и мой графичный профиль с локоном волос.
Сначала хочу сказать, нет, не моё! А потом... Ну, а чьё?! Слишком очевидное враньё.
Инстинкты воют, что слишком очевидное враньё опаснее прокола. И я забираю у него с руки, решительно пряча в карман. Лицо полыхает.
Как это оправдать?! Не имея голоса! Ведь сейчас будут вопросы. Я и так на грани разоблачения.
– Девушки твоей?
О-о-о...
– дрожа вырывается дыхание.
О, Боже, спасибо тебе, человек! Спасибо!! Твоя версия единственно возможная.
Словно гора падает с плеч.
Киваю.
– Красивая у тебя девушка...
Глава 13 - Подсознание
Пацаны, проявляя себя, потихоньку обрастают позывными.
– Лишайники и мох на коре нарастают с северной стороны. Ветки тоже короче с северной. Никогда не ориентируйтесь по одному дереву. Оно может стоять в аномальных условиях. Например, высокая влажность и куст с южной стороны, и мох будет уже именно там. Нужно анализировать все целиком. Смотреть на одиноко стоящие сосны, которые не закрыты от ветра - наклон, лишайник, длина веток. Лишайник показательнее, чем мох. Потому что, он растет по стволу выше зоны влажности.
Бедолага подходит ближе к Танго, обгоняя меня. Последние пару километров отставал и плелся чуть позади.
Стоит кому-то из инструкторов открыть рот, и он тут как тут.
Снова ловлю диссонанс с характеристикой, данной отцом. Откуда такая мотивация?
Может, батя ему пообещал чего, если он достойно пройдет маршрут?
– Деревья у воды - тоже не показатель, - продолжает Танго.
– И лучше каждые полчаса чертить на снегу линию направления, корректируя ее по нескольким признакам... Нужно запомнить траектории солнца в рабочих широтах. Так, почти дошли. Сейчас поворачиваем от реки вот в эту низину, ещё километр, и мы на месте привала, - машет руками Танго, показывая ориентиры.
Впереди идущие неожиданно тормозят и задние ряды врезаются в спины друг друга, образуют хаос, толкаясь.
Кто-то с разворота неожиданно сносит Бедолагу. Он улетает в снег.
Невесомый, бля!
В этот раз ему протягивают руку без моей подсказки. Помогают подняться. Потихоньку приживается.
– Что там, - иду вперёд, раздвигая пацанов.
– Люди там, товарищ инструктор.
– Какие ещё люди?
– С автоматами...
Действительно. Метрах в ста пятидесяти от нас на льду стоит джип и два мужика.
По обе стороны от меня становятся Танго и Йода.
– Может, браконьеры?
– присматривается Йода.
– Уводи пацанов, а мы с Танго сходим, побеседуем с ними. И это... Присматривай за подарочком нашим, - намекаю на Солода.
Мужика сделать - оно понятно, но попробуй покалеченным верни, Солод шкуру живьём спустит. Ребенок всё-таки.
Девушка у него...
– беззлобно закатываю глаза. Чего бы ты там понимал, что с девушками делать, если тебе ничего танцевать-то не мешает.
Профиль на зеркальце врезался в память. Просто как... ну... красиво, черт возьми.
А я с собой никогда ничего не ношу такого. Во-первых, лишний вес, во-вторых, нет такой девушки, которую мне захотелось носить бы с собой. В природе нет.
Говорят, ебанутая мать - это для пацана навсегда прививка от нормальных отношений. У меня такая... И в отношения я никогда не стремился.
Подходим ближе.
– Слушай, так это же охрана!
– узнаю я мужиков.
– Помнишь их?
– Точно. Они. Чего они тут делают?