Сломанная тень
Шрифт:
– Конечно! Водочки?
Тоннер поперхнулся от неожиданности. С водкой задуманная смесь может получиться чересчур радикальной.
– Предпочел бы шампанское…
– Для тебя, Адам, у меня есть все!
Софья Лукинична снова бросилась доктору на шею. Пришлось обнять ее одной рукой.
– Пошли, Амалия!
– Ты торопишься, Адамчик?
– Сгораю от нетерпения! – солгал Илья Андреевич. На самом деле он беспокоился о настоящих больных. Как там Ирина Лукинична? И князя навестить
Они вошли в спальню. Софья Лукинична достала из письменного стола запечатанную бутылку и липкий стакан.
– Отлично!
Тоннер хорошенько встряхнул шампанское, пробка вылетела как пушечное ядро, пенистый напиток окатил Софью Лукиничну с головы до ног.
– Ура! Фейерверк! – закричала Лаевская, вытирая лицо рукавом платья.
– Прошу! – Тоннер протянул ей единственный стакан.
– Нет! Сначала ты, мой повелитель!
Тоннер побледнел. Пока Лаевская вытиралась, он успел открыть саквояж и влить в стакан изрядную дозу сонного зелья.
– А второго стакана нет? – с надеждой спросил Илья Андреевич.
– Ты должна выпить первой, прекрасная Амалия! – почтительно настоял Тоннер, по-рыцарски опустился на колено и протянул ей стакан.
Услышав свое потустороннее имя, Лаевская снова сразу согласилась:
– Хорошо! За тебя!
– За нас! – поправил Тоннер. – До дна!
Софья Лукинична двумя большими глотками осушила стакан:
– Теперь ты!
Илья Андреевич, пристально глядя в глаза Лаевской, налил в стакан вторую порцию вина.
– Шампанское сегодня необычное! – глаза Софьи Лукиничны начали сужаться, фразу она произнесла без прежней энергии, медленно, запинаясь. Сонного зелья Тоннер не пожалел. Черт с ними, с галлюцинациями. Надо выбираться из злополучной спальни.
– Да? – с наигранным удивлением ответил Тоннер.
– Сам попробуй! – Лаевская начала раскачиваться, словно осинка в чистом поле.
– Сейчас! Тебе надо присесть! – Илья Андреевич подвел ее к кровати.
У Софьи Лукиничны хватило еще сил, чтобы дернуть его за руку (хотела повалить на себя), но Тоннер устоял, а в следующую секунду глаза Лаевской закрылись. Илья Андреевич бережно положил ее на бочок и вытащил из-за корсажа ключ. Шампанское и стакан оставил на столике возле кровати.
Выходя от Ирины Лукиничны, доктор столкнулся с Полиной.
– Добрый вечер, Илья Андреевич!
– Сложно назвать его добрым, но вас видеть очень рад!
– Спасибо! Что с тетушкой?
– Камни! Поглядите, какой булыжник вышел! – Тоннер достал из кармана жилетки камушек.
– Ого!
– И не один!
– Все вышли?
– Сложно сказать, но после ванны боли утихли.
– А маман? У нее был обморок?
– Нет! Это был всего лишь хитрый маневр. С целью привлечь
– Чье на этот раз?
Тоннер смутился:
– Мое! Пришлось угостить ее морфием. Надеюсь, проспит до утра!
– Приятная новость! Хоть отужинаем сегодня спокойно. Вы, кстати, останетесь?
– Увы! Спешу! У князя Дашкина потрясение мозга.
– Жаль, очень жаль! – Полина задумалась. – Жаль, что не удастся поговорить! Впрочем… Вы позволите вас проводить?
– Сочту за честь!
Полина взяла доктора за руку и повела по коридору к лестнице.
– Я хотела бы продолжить вчерашний разговор.
– Слушаю вас!
– Вы уверены? Абсолютно уверены? Ошибка исключена?
– Вы про беременность?
– Тсс! – Полина оглянулась. Вроде бы никто не подслушивал, но в огромном особняке с большим штатом слуг надо быть всегда начеку. – Давайте лучше по-французски.
– С удовольствием.
– Вы не ошиблись насчет беременности?
– Нет!
– А срок?
– Два-три месяца, не больше.
– Что-нибудь можно сделать?
– Что, простите?
Полина помедлила, не в силах выговорить страшные слова:
– Вытравить плод.
– Нет! Никак! Это невозможно!
– Но я слышала…
– Не верьте! Если очень повезет, останетесь калекой!
– А если не очень?
– Умрете! Хотите, расскажу, как они это делают… Раскаленный железный прут вставляют…
– О боже! Умоляю, не продолжайте! – Полина больно сжала Тоннеру локоть. – Простите, что задаю такие вопросы! Мне надо на что-то решиться, а я не могу! Никак не могу! Понимаете? Выбор уж больно страшен! Обесчестить семью или умереть!
– Ну что вы, Полина Андреевна! Не сгущайте краски! Не вы первая, не вы последняя… Выходы давно известны!
– Да? И какие?
– Ваш муж, кажется, путешествует?
– Да!
– Напишите ему письмо. Так, мол, и так, доктор рекомендует поездку на воды. Если хотите, я тоже могу ему написать, подтвердить ваши слова. И следующие полгода проведите где-нибудь в глуши, где вас никто не знает. Родите и возвращайтесь, как ни в чем не бывало… Поправившейся после водолечения!
– А ребенок?
– Ну… Воспитательный дом, как водится…
– Воспитательный дом? – вскрикнула Полина. – Нет! Ни за что! Слышите? Если я рожу, если я все-таки рожу, я его не брошу! Ни за что!
– Но…
– Молчите! Лучше молчите! Вам, мужчинам, не дано понять, что женщина, выносившая ребенка, не может с ним расстаться! …
– Полина Андреевна! Дорогая! Успокойтесь! Вам нельзя нервничать! Я, разумеется, понимаю, что это страшный исход! Ужасный! Но жизнь, обстоятельства часто заставляют нас совершать дурные поступки. Иногда даже безнравственные.