Сломанная жизнь
Шрифт:
— Я хотел поговорить с тобой о твоём партнёре по проекту, — медленно произнёс доктор Майер, отчётливо выделяя все слова, что Спенсер оценил. Иногда люди говорили слишком быстро, чтобы он что-то понял, или ещё хуже, говорили с полным ртом еды, так что он понятия не имел, что они произносят. — Его зовут Аарон Даунинг, он сидел рядом с тобой во время лекции.
Ну конечно, это был он. Спенсер ненавидел Карму.
Он узнал этого парня, как только сел рядом. Как он мог не узнать? Он помнил не только шрамы, но и загнанный, мёртвый взгляд в глазах этого… Аарона. Кроме того, приступ паники посреди
— Не вмешиваясь в его личную жизнь, могу сказать тебе, что Аарон… Ну, ему нужно немного сострадания. Я поставил вас вместе, потому что, судя по разговору с его родителями, ему легче работать с партнёром без особых разговоров — например, с помощью сообщений, чата или электронной почты. Мой брат глухой, так что у меня сложилось впечатление, что тебе тоже комфортнее работать таким образом. Терри может говорить, но ему комфортнее общаться письменно. У тебя так же? — доктор Майер будто немного застеснялся своего признания, но не разрывал зрительный контакт со Спенсером.
— Да, — сказал Спенсер, решив не вдаваться в подробности.
— Ещё он очень робкий, так что если бы ты мог сам ему представиться, всё прошло бы чуть более гладко.
«Да, уверен, всё пройдёт очень хорошо. Привет, меня зовут Спенсер, прости, что напугал тебя до чёртиков тогда, во дворе. Можно узнать номер твоего телефона, чтобы мы могли переписываться, как нормальные антисоциальные люди, раз уж оба слишком испорченные, чтобы разговаривать вживую?»
— Ладно. Я. С. Ним. Поговорю, — Спенсер поправил свою сумку, чувствуя внутри пульсацию нервной энергии. Он хотел просто пойти на следующий урок и больше не думать об этом. Он не хотел знать, помнит ли его тот парень. Конечно, доктор Майер не мог знать об инциденте во дворе, но это казалось ужасной ответственностью на плечах того, кто учился всего первую неделю. Он приподнял руку, махая доктору Майеру, чтобы дать знать, что уходит, а затем выбежал из кабинета со скоростью, близкой к полёту.
Его руки не переставали дрожать, пока он не добрался до маленькой студенческой зоны в конце коридора. Покопавшись в кармане, Спенсер достал пару долларовых купюр и вставил их в торговый автомат, чтобы купить газировку. Он давно уже узнал, что сахар всё улучшает. Сироп для блинов, мороженое, печенье, газировка — казалось, на его настроение всегда сильно влиял сахар в крови. Он открыл бутылку и нашёл спасение в её идеально газированных глубинах. «Спасибо тебе, господи, и аллилуйя».
Судя по времени на телефоне, у него оставалось полчаса до следующего урока, так что Спенсер занял один из стульев и бросил сумку на стол перед собой. Он задумался, где сейчас находится Аарон Даунинг. Может, у них будет ещё один общий урок, и Спенсер сможет поговорить с ним перед следующим занятием. Он достал листок бумаги и записал информацию о себе — ник в чате, мобильный телефон, электронную почту. Добавив внизу запись, чтобы прояснить свои намерения, он сунул листик под обложку своего учебника по программированию и спрятал его обратно в сумку.
В этом семестре у Спенсера было четыре урока: проектирование
Через… двадцать минут… должна была начаться математика. Он уже поговорил со своим преподавателем, и они вместе решили, что он может обойтись без переводчика. Сидя впереди класса, он должен был уловить суть лекции, и доктор Лэнман сказала, что большую часть лекции пользуется проектором. Его плечи расслабились, пока он думал, что целых девяносто минут урока математики люди не будут пялиться на него так, как было на программировании. Смотрел даже тот парень, Аарон. А Спенсер при этом хорошо рассмотрел шрамы на его лице и шее. Боже, он даже не мог представить, что случилось, чтобы причинить такой физический и психологический вред.
Его телефон завибрировал в кармане. Достав его, Спенсер проверил экран и увидел сообщение от отца.
ПАПА: «Как дела, док?»
Спенсер рассмеялся. Они шутили так сколько он себя помнил. Однажды, когда смотрел мультики, он услышал эту фразу и спросил у отца, относится ли это к нему. В конце концов, он был доктором. После этого, каждый раз, когда отец хотел узнать, как у него дела, он пользовался этой фразой. Отец спросил это после его первого дня в школе, когда слышащие дети смеялись над ним. Он спросил это, когда директор вызвал его к себе из-за проблем с поведением Спенсера. Он спросил это, чтобы заставить Спенсера наконец признаться, что он гей.
СПЕНСЕР: «Не очень. Первый урок прошёл без проблем. Сижу, жду второго».
ПАПА: «Хочешь на ужин что-нибудь мексиканское?»
СПЕНСЕР: «Ла Каретта?»
ПАПА: «Ага. Если за весь день никого не ударишь, мы сходим на ужин туда».
СПЕНСЕР: «Думаю, с этим я справлюсь. Никто вообще ничего мне не говорил, за исключением учителя по программированию».
ПАПА: «Были проблемы?»
СПЕНСЕР: «Нет. Помнишь, я рассказывал тебе о том парне во дворе, у которого началась истерика?»
ПАПА: «Да».
СПЕНСЕР: «Он оказался в моём классе по программированию, и доктор Майер сделал нас партнёрами по проекту. Парня зовут Аарон, и доктор Майер попросил меня представиться ему, потому что он очень робкий. Сказал, что Аарону нужно сострадание».
СПЕНСЕР: «Я видел его сегодня вблизи. У него ужасные шрамы на лице. Мне так его жалко».