Сломанные ангелы

Морган Ричард

– По тому, как это сказано, у меня вряд ли появились накопления.

– Ковач, у меня достаточно копий. Если и выстрелишь, то совершенно впустую. В Лэндфолле меня перешьют в другое тело и…

– Не получал пулю в живот?

Глаза Хэнда на мгновение встретили мой взгляд. Чиновник замолчал.

– Это разрывные пули повышенной энергии. Особенно хороши для ближнего боя. Думаю, ты видел, что стало с группой Дэна. Эти пули входят целиком и выходят в виде мономолекулярных осколков. Если я продырявлю тебе брюхо, умирать придется до вечера. Знаешь, что это будет, здесь

и сейчас? Что бы ни сделали психохирурги, ты не забудешь этого никогда. Однажды я умирал так же и могу сообщить: лучше не дергайся.

– Мне кажется, у капитана Сутъяди будет особое мнение.

– Сутъяди сделает так, как скажу я. Остальные тоже. На собрании ты не приобрел никакой поддержки. Ни я и никто из них не захочет умирать, в особенности от рук твоих «эволюционирующих нанобов». Рискну предположить, что мы закончим этот разговор цивилизованно.

Я наблюдал затем, как Хэнд оценивает решимость в моих глазах и жестах. Определенно, он владел некоторыми из психологических навыков. Хэнд понимал, что почем, но в сравнении с подготовкой Посланника корпоративное биообеспечение просто отдыхает. Посланники действуют рефлекторно, на основе подспудного синтеза факторов. И в тот момент я не знал, буду стрелять или нет.

Он прочитал это в моих глазах. И сломался. Я увидел, как изменилось его лицо, и убрал оружие, не зная сам, что произошло бы при ином раскладе. Часто бывает, люди не знают, что творят. Так и у Посланников.

Хэнд сказал:

– Информация не должна выйти из этой комнаты. Иное решение будет контрпродуктивным.

Я поднял бровь:

– Так плохо?

Он ответил нехотя, с трудом выговаривая слова:

– Может показаться… будто я сам себя напрягаю. Нужно остерегаться.

– Кого?

– Ты не должен их знать. Конкурентов.

Я сел на прежнее место.

– Другая корпорация?

Хэнд отрицательно качнул головой:

– Нет. МАНОП – проект «Мандрагоры». Изначально мы действительно купили технологию УНБС у независимых разработчиков, но теперь проект полностью за «Мандрагорой». И хорошо прикрыт. Хотя внутри корпорации есть люди, завязшие в интригах, и они постараются обязательно влезть. Коллеги-с… – последнее слово он выговорил с особенным выражением.

– И много таких «коллег»?

Хэнд скорчил гримасу.

– Ковач, в «Мандрагоре» нет друзей. С тобой идут до тех пор, пока получают финансирование. Если поверишь хоть раз – тебя сразу утопят. Вечная борьба за место под солнцем. Боюсь, я немного просчитался.

– Значит, боевую наносистему сбросили, чтобы гарантировать твое невозвращение из Дэнгрека? Не слишком дальновидно, зная конечные цели нашей экспедиции.

Представитель «Мандрагоры» только развел руками.

– Думаю, они не имеют понятия, для чего мы здесь находимся. Все данные надежно скрыты в архиве корпорации, и доступ разрешен мне одному. Пытаясь докопаться до причин, они рискуют потерять все, что имеют.

– Но если им придет в голову взять тебя здесь, на месте…

Хэнд кивнул:

– Точно.

Тут я подумал о причине, по которой Хэнд мог не хотеть получить пулю. Мои предположения о его капитуляции требовали

немедленного пересмотра. Хэнд не сломлен. Он просчитан.

– Как надежно укрыты твои данные?

– От доступа извне? Чертовски надежно. Для доступа изнутри корпорации? – Он изучающее посмотрел на свои руки. – Не знаю. Мы уходили в спешке. Коды безопасности не менялись достаточно давно. Вопрос времени.

Я предложил:

– Мы можем протрубить отступление. Вызови Кареру, он же дал нам код.

Хэнд натянуто улыбнулся:

– Как ты полагаешь, Карера дал нам тот код? Экспериментальная нанотехнология закрыта кодом, неизвестным Карере. Чтобы произвести сам сброс, моим врагам требовалось иметь влияние на уровне Военного Совета. Что предполагает доступ ко всем кодам, в том числе и кодам «Клина». Забудь о Карере. Карера – карманный политик. Предположим, коды были действительны на момент его информации, но сейчас это не более чем средство для точного наведения ракет, ждущих сигнала. Средство для нашего уничтожения. – Последовала еще одна напряженная улыбка. – Как я знаю, «Клин» очень точно попадает в цель.

– Обычно они не промахиваются.

– Итак. – Хэнд встал с места и подошел к окну с занавеской. – Итак, тебе все известно. Доволен?

Я задумался.

– Единственный шанс уйти с этого места целым – это…

– Совершенно верно. – Хэнд не стал даже отворачиваться от окна. – Подробный доклад о нашей находке вместе с заявочным номером, соответствующим бую, сброшенному на новую собственность «Мандрагоры». Единственное, что может вернуть меня в игру на верхнем этаже. С картой старше, чем у скептиков.

Немного посидев, я вдруг понял, что разговор окончен, и собрался идти. Хэнд ни разу посмотрел в мою сторону. Обратив внимание на выражение его лица, я почувствовал неожиданную симпатию. Просчитаться – знакомое мне состояние. У самого порога я на секунду остановился.

– Что? – спросил Хэнд.

– По-моему, еще стоит помолиться. Это помогает.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Своей работой Вордени занималась как каторжная.

Таня упивалась штурмом неприступной, скрученной из множества слоев конструкции ворот. Казалось, временами она впадала в неистовство. Часами срисовывала техноглифы, стараясь вычислить закономерности их повторения. Быстрыми, словно у джазового пианиста движениями загружала последовательности знаков в серые блоки памяти. Потом пропускала данные через синтезаторы, расставленные вокруг ворот, и наблюдала за эффектом, обхватив голову руками.

Наш археолог предлагала неземной конструкции свои протоколы последовательных воздействий, а приборы регистрировали все самые скупые ответные реакции. Поверхность ворот рассматривалась скрупулезно, через пятьдесят семь расставленных по периметру экранов. От Вордени не мог укрыться ни один блик. Анализ реакции ворот помогал генерировать следующую тестовую серию. И так далее.

Поняв наконец невозможность когерентного воздействия на техноглифы, Таня собрала записи и удалилась в купол, где решила начать все сначала.