Сломанные ангелы
Шрифт:
– Нечто, превращающее людей в маньяков-самоубийц? – Хэнд был настроен скептически. – Спустя год? Да ладно тебе.
– А что, если это невозможно остановить? – спокойно возразил я.
Стало очень тихо. По очереди взглянув на обоих собеседников, я утвердительно кивнул:
– Представим себе: нечто прибывает к нам через гиперпространственный канал, например, ворота, и забирается в мозг человека, изменяя мотивы его поведения. Что, если со временем будут инфицированы все, кто находится по эту сторону ворот? Не имеет значения скорость, с которой идет
– Можно эваку… – Хэнд осекся на полуслове.
– Эвакуация лишь распространяет заразу дальше. Остается изолировать пораженную планету, наблюдая за наступающим концом света. Возможно, это случится не быстро: например, через поколение или два. Но. Никакой. Ремиссии.
Нас опять укрыла зловещая тишина. Первым заговорил Хэнд:
– Считаешь, произошло нечто вроде этого? Здесь, на Санкции IV? Поведенческий вирус?
– Тогда эта война получит разумное объяснение, – внятно произнесла Вонгсават. И мы расхохотались – непонятно почему.
Напряжение спало.
Вонгсават откопала в аварийном комплекте пилотской кабины две кислородные маски, и мы с Хэндом отправились проверять отсеки. После вскрытия защиты на оставшихся восьми баллонах пришлось отойти назад.
Три оказались необратимо изъеденными. Четвертый – отчасти поврежден. Похоже, химическая бомба сработала не так, как было задумано, и выбросила лишь четверть своего содержимого. Мы нашли даже кусок от корпуса, опознав в нем средство из арсенала самой «Нагини».
Вашу мать…
Все пропало.
Потеряна треть запаса антирадиационных препаратов.
И программное обеспечение нашего отхода.
Кончено. Все в мусор.
Остался один работающий маяк.
Возвратившись, мы сняли маски, не говоря ни слова, расселись по сиденьям и погрузились в мысли – каждый в свои. Пришло в голову, что наша группа, оказавшаяся в Дэнгреке – это баллон высокого давления, защищенный от коррозии лишь умением сражаться и нашими собственными телами. Телами «Маори». Которые сильно проржавели.
– Что собираетесь говорить остальным? – спросила Амели Вонгсават. Ей хотелось знать. Я посмотрел на Хэнда. Он выдержал мой взгляд абсолютно спокойно.
– Вообще-то ничего. Ни полслова. Все останется между нами троими. Поврежденные баллоны списать на аварию.
– Какую аварию? – недоуменно спросила Вонгсават.
– Амели, он прав. – Я смотрел в пространство, пытаясь осмыслить ситуацию. Хотелось увидеть вспышку. Чтобы ответ пришел как внезапное озарение… – Сейчас невыгодно озвучивать такую информацию. Остается дожить до следующего акта. Скажем, произошла утечка мощности. Результат экономии «Мандрагоры». На войне как на войне. Они поверят.
Хэнд даже не улыбнулся. А у меня не было сил его осуждать.
Ржавеем.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Прежде чем приземлиться, Амели Вонгсават включила камеры для наблюдения за колонией нанобов. Запись мы показали в комнате
– Что еще за сети? – спросил кто-то.
Сутъяди до максимума увеличил картинку. Растянувшееся на сотни метров скопление серых нитей шло по низинам полосой в несколько десятков метров, оставаясь вне досягаемости ультравибраторов. Внутри сети наблюдалось движение угловатых созданий, напоминавших четырехногих пауков. Кое-где в глубине этой массы шло довольно активное движение.
– Быстро развивается, – отметил Депре, откусив кусок яблока. – Больше напоминает оборонительную линию.
С ним согласился Хэнд:
– Да. Пока да.
– Отлично. Предлагаю сохранить это состояние.
Крюиксхэнк с воинственным видом оглядела собравшихся.
– Довольно сидеть и смотреть на это безобразие. Пора вытащить одну из наших систем и накрыть нанобов одним залпом.
– Иветта, нападение научит их эффективному противодействию.
Хансен возразил ей, глядя куда-то в сторону. Казалось бы, версию об утечке мощности приняли все члены группы, но Хансен нервно отнесся к новости о том, что у нас остался последний заявочный буй.
– Они научатся действовать и опять пойдут на нас.
Крюиксхэнк рубанула ладонью воздух:
– Пускай учатся. Это даст нам время. Что, не так?
Со своего места поднялся Сутъяди.
– Прозвучала здравая мысль. Хансен, Крюиксхэнк. Ударим сразу после еды. Плазменная основа плюс осколочные заряды. Я хочу понюхать, как воняет эта дрянь.
Сутъяди получил то, что хотел.
Спешно поужинав, вся группа высыпала на пляж, чтобы поглазеть на спектакль. Хансен и Крюиксхэнк расчехлили одну из передвижных артиллерийских установок, введя в ее процессор данные, снятые Амели с воздуха. Потом они отошли немного в сторону, а установка принялась метать плазменные заряды, направляя удар за холмы. Туда, где находились колония нанобов и то, что эволюционировало в ее коконах.
Горизонт окрасился в цвет пламени.
Мыс Люком Депре наблюдали за остальными с борта траулера, облокотившись на поручень и по очереди отхлебывая из найденной на мостике бутылки заубервилльского виски.
– Довольно красиво, – тоном знатока заметил профессиональный террорист, ткнув стаканом в направлении зарева.
– И достаточно грубо.
– Ладно, это война. – Он с любопытством посмотрел в мою сторону. – Кстати, странная оценка. Для Посланника.
– Экс-Посланника.
– Ладно, экс-Посланника. В Корпусе служат спецы с репутацией – утонченные, так сказать.
– Могут, когда нужно. А иногда бывают достаточно жестокими. Помнишь? Адорацион. Шарья.
– Иненин.
– Иненин тоже. – Я заглянул в стакан с остатками виски. – Мужик… Грубая работа – от нее все беды. Год назад эту войну закончили бы в две недели – применив чуть более тонкие средства.
Я поднял бутылку за горлышко. Протянув мне стакан, Депре кивнул.
– Это же ясно. Направить в Кемпополис всего одну группу и прикончить эту суку Кемпа. И войне конец.
Я налил еще виски.