Сломленные души

Вокс Ксения

Лиам подходит ко мне и помогает выбраться из машины, поднимает на руки и несёт в мою квартиру. Следом за нами идет Лэйтон с коляской в руках, мне сказали, что в ближайший месяц нельзя двигаться самостоятельно только на кресле. И спустя столько времени, проведённом в больнице, я обратила внимание на ногу, облаченную в бинты и что-то похожее на лангетку. Я даже не поняла, как очутилась в гостиной только почувствовала, как Лиам опустил на диван.

— Я заполнил холодильник и купил всё что нужно на первое время, — сказал он, не смотря в мою сторону.

— Не стоило утруждать

себя, — буркнула недовольно, я по-прежнему злилась на него и не могла сдержать обиду.

— Я буду внизу, — произнёс Лэй и тихо удалился из квартиры. Лиам опустился на диван и глубоко вздохнул.

— Энни, я действительно не мог приехать к тебе, и поверь я тоже злюсь на себя за то, что пришлось оставить тебя одну. Но после того, как я посадил тебя в автобус, мне пришлось врать родителям, что ты сбежала, и я не знаю куда. Отец не верил первые полгода, он ходил за мной и требовал вернуть дочь, а потом я уехал сюда. Мне не раз говорил Деон, что за нами следят, — слегка усмехнулся он, — Папа рванул за нами и следил, чтобы добраться до тебя. Этот человек в последнее время неуравновешен, а я не хотел, чтобы ты с ним встречалась.

— А сказать мне было трудно об этом, Лиам? Ты звонил мне постоянно, но что касалось родителей молчал, — бросила я ему и сложила руки под грудью. — Ты оставил меня одну, и теперь вали куда хочешь!

— Малышка…

— Что, Малышка? Ты постоянно так поступаешь! Ты даже не представляешь, как я жила все эти месяцы! — ком обиды поднялся к горлу, и я попыталась сохранить ровный тон, но голос осел, когда Лиам обнял меня, прижимая к груди.

— Я буду рядом, обещаю, — прошептал парень в мою макушку, пока моё тело содрогалось в плаче.

Да я слабая! Особенно, если вокруг никого, кто мог бы успокоить!

— Не оставляй меня больше, у меня остался только ты, — тихо сказала я.

— Я постараюсь. Теперь тебе следует отдохнуть, я заеду к тебе завтра, хорошо? — он поднял меня за плечи и посмотрел в глаза. — Перестань плакать.

— Хорошо, — я вытерла слезы с щек и села ровнее, уставившись на свою больную ногу. Лиам только вздохнул, нежно проводя по волосам.

— Ты сильная, сестренка.

— Тогда почему я не чувствую эту силу? Что мне теперь с этим делать, я не смогу танцевать…

— Ты, конечно, прости, но не нужно было прыгать под колеса…

— Лучше молчи, Ли. Я бы это сделала еще раз если потребовалось.

— Тебе лучше знать.

Оставляя на моей макушке поцелуй, мой брат поднялся с дивана, а через секунду его уже не было в квартире. Я устало выдохнула и покосилась на свой телефон, который не трогала с момента аварии и проведенного времени в больнице. Мне не хотелось смотреть на смс людей, желающих мне выздоровления, пусть это и не со зла. Первые сообщения бросились от Хэйл, она умоляла меня взять трубку и рассказать обо всем. Но я с ней виделась в больнице, и поэтому открыла следующие.

На моем лице появилась улыбка, потому что увидела несколько фотографий, присланных от неизвестного номера, это была Эмилия и ее рисунки мне. Скорее всего ребенок писала от своего отца, но об этом я поняла, когда отправила смайлик и увидела

надпись «прочитано». Я отбросила телефон и в страхе уставилась на экран, видимо мистер Райт прочитал сообщение, а я глупая смайлики ему шлю.

Меня из мыслей вывел стук в дверь, и я посмотрела на нее, понимая, что это может прийти кто-то из соседей. Крикнув «Войдите», ожидала увидеть Нику или Миссис Лорен, но на пороге стояла Эмилия и разглядывала стены и потолок, только потом посмотрела на меня и улыбнулась.

— Папа в курсе, что ты пришла ко мне? — спросила я и позвала ее к себе. Девочка быстро побежала и, запрыгнув на диван, обняла меня. Мое лицо вытянулась от неожиданности и такого проявления внимания в мою сторону, я аккуратно обняла в ответ и спросила: — Что случилось?

— Я сбежала от миссис Лорен, мне там скучно, а папа уже неделю пропадает на работе. Приходит, когда я сплю и уходит рано утром. Ника говорит, что он занят и работает, мне следует повзрослеть. — она отстраняется от меня и смотрит в глаза. — Папа злиться на меня из-за того, что я чуть не попала в аварию?

Я неосознанно покачала головой и обняла ребенка, словно была с ней знакома много лет. Насколько помню себя, я никогда вот так не проявляла симпатии к детям тем более к незнакомым. Но тут была совсем другая причина, по которой мне действительно этого хотелось, Эмилия, как и я была одинока, она искала в ком-то тепла, пока отец пропадал на работе. Я поцеловала ребенка в макушку и тихо сказала:

— Твой папа никогда не будет злиться на тебя, он очень любит тебя. Просто сейчас слишком много работы, которую он не может бросить.

— У него их три, — обижено сказала Эмилия, — Я хочу к нему, а не могу пойти.

Входная дверь открылась и на пороге появилась миссис Лорен, она вздохнула, когда увидела ребенка в моих руках. Я слегка ей кивнула, поглаживая Эми по спине.

— Можно, я останусь у тебя? Папа не будет ругаться, пожалуйста.

— Я не могу оставить тебя без его разрешения, апельсинка. — она сразу отстранилась от меня и заметила нашу соседку. Ее глаза наполнились слезами, а затем она тихонько заплакала, — Эми…

— Пока, Энниса.

Её слова задели меня, и я встретилась со взглядом миссис Лорен, она улыбнулась, давая мне разрешение.

— Оставайся, но только мы должны сказать твоему папе, где ты, — Эмилия улыбнулась соглашаясь.

Весь остаток вечера я провела в компании ребенка и даже забыла о своих проблемах. Мы готовили ужин и параллельно смотрели мультфильмы за экраном ноутбука, Эми рассказывала все, что творилось в сюжете мультика, а я улыбалась ее энергии. Даже приготовление ужина прошел на славу, мне помогали во всем, пока мои передвижения были ограничены. В памяти иногда появлялись смутные воспоминания о моем детстве, где никогда не было веселых вечеров, проведенных с родителями. Я и Лиам были предназначены самим себе, пока наши папа и мама были заняты собой. Хотя могу сказать с уверенностью, что мой брат старался сделать чуточку счастливее, когда кормил меня и укладывал спать. И сейчас дожив до двадцати лет, понимаю, что мне всегда не хватало мамы и ее объятий.