Сломленные

Коул Мартина

Борис изобразил улыбку, которая получилась приторной и неестественной.

— Милая, не задавайте глупых вопросов. Я могу войти куда угодно и когда угодно. Имейте в виду — такой уж я человек, мисс Берроуз. Или, может быть, Кейт? Можно вас так называть?

— Называйте как хотите, но я хочу вам напомнить, что вы ворвались в мой дом без приглашения. Прошу вас немедленно уйти.

Кейт нравилась Сергею все больше и больше. Сергей видел — она нервничает. Она была практически голая, а в результате гангстеры имели значительное психологическое преимущество над

ней. Одетый человек чувствует себя более защищенным и готовым к сопротивлению. Эту истину когда-то преподал Сергею Борис. Сначала раздень своего врага. Голый человек теряет всякую уверенность в себе и, как следствие, способность сопротивляться.

Сергей улыбнулся, наблюдая за Кейт, которая изо всех сил пыталась сохранить самообладание.

Кейт не отрываясь смотрела на незваных гостей. Удары сердца барабанным боем отдавались у нее в голове. Страх сковал все ее тело, она боялась даже шевельнуться. Впервые в жизни она пожалела о том, что Бенджамин Бордер больше не является ее телохранителем.

— Зачем вы пришли? — Ее голос все-таки предательски задрожал.

— Я просто хотел поговорить с вами, вот и все. — Борис развел руки, как бы демонстрируя добрые намерения. — Прошу вас, оденьтесь, и мы сможем поговорить.

Кейт застыла в нерешительности. Она не чувствовала под собой ног и боялась сделать малейшее движение.

— Прошу вас и вашего прихвостня, мистер Стравинский, покинуть мой дом. — Она взглянула на Сергея, испугавшись, не перегнула ли палку.

Борис весело рассмеялся:

— Оденьтесь, а мы пока чего-нибудь выпьем. — При этом Борис взял трубку радиотелефона и передал ее Сергею. — Я надеюсь, наверху вы не станете звонить по мобильнику. А теперь поторопитесь, у меня мало времени.

Кейт как-то удалось на трясущихся ногах добраться до ванной, надеть первый попавшийся под руку халат, который на самом деле принадлежал ее матери, и через минуту оказаться снова в холле.

— Присаживайтесь, — попросил ее Борис.

— Мне не требуется вашего разрешения, я у себя дома. Изложите наконец цель вашего визита.

— Мне нужна ваша помощь, мисс Берроуз. Я хочу, чтобы для меня вы сделали то же самое, что и для мистера Келли.

Кейт прищурилась:

— Как-как?

Сергей восхищался ее мужеством. Он видел многих мужчин, у которых пропадал дар речи при появлении Бориса в их доме.

— Если я вас правильно поняла, вы пытаетесь утверждать, будто я нарушаю закон для того, чтобы помочь мистеру Келли? Увы: должна вас разочаровать. Мы с ним партнеры, но не в бизнесе, а в сексе. Мне очень жаль, но вас, видимо, неправильно информировали. И прошу вас впредь воздержаться от подобных утверждений, основанных на домыслах и сплетнях.

Борис покачал головой и стал похож на капризного ребенка, не желающего отказываться от полюбившейся игрушки.

— Хорошо, мисс Берроуз, я скажу иначе. Вы будете работать на меня, сколько потребуется и когда потребуется. Вы понимаете меня? — В его голосе появились металлические нотки, а в речи — сильный акцент, верные признаки раздражения.

Кейт смотрела на Бориса не

отрываясь. Он был чертовски привлекателен. Одна его внешность уже могла служить залогом успеха.

— Я поняла вас, мистер Стравинский, но, боюсь, должна отклонить ваше предложение. А сейчас, если вы не против, я очень занята. — Кейт еще удавалось управлять собственным голосом, хотя тело ее тряслось как в лихорадке.

— Мисс Берроуз, вы, кажется, просто не хотите меня понять. Я не делаю вам никаких предложений. Я констатирую факт: вы теперь работаете на меня.

Кейт поняла по его голосу: отказ равносилен смерти, отказываться нельзя. Терпение Бориса иссякло, а она слишком хорошо знала, на что он способен в гневе. Смирив свою гордость, Кейт постаралась отвечать ему, максимально сохраняя достоинство, насколько это вообще было возможно, учитывая ее внешний вид:

— Я отлично вас поняла, мистер Стравинский. А сейчас, будьте так добры, позвольте мне остаться одной — исключительно для обдумывания состоявшейся с вами беседы. Но с сегодняшнего дня я отстранена от работы. Я уверена: при желании вы сможете убедиться в правдивости моих слов. Я избила арестованную на допросе.

Борис смотрел на Кейт со смешанным чувством удивления и уважения.

— Таким образом, в ближайшем будущем я не смогу быть полезна ни вам, ни мистеру Келли. — Кейт чувствовала, как дрожат пальцы у нее на ногах. — Джентльмены, прошу меня извинить, но мне действительно еще многое надо сделать.

Борис самодовольно усмехнулся:

— Итак, мисс Берроуз, теперь вы работаете на меня. Я с вами свяжусь.

Кейт ничего не ответила, и Борис удалился. Сергей, как верный пес, вышел следом за хозяином. Кейт опустилась на диван. Сердце стучало где-то в пятках, ноги не слушались. Из огня да в полымя. Кейт с детства ненавидела эту фразу, так часто повторяемую ее матерью. События последних дней заставили ее взглянуть по-новому на старую поговорку, весь смысл которой ей так неожиданно открылся.

Прошло пять минут. За это время Кейт успела привести себя в порядок, выйти и запереть за собой входную дверь.

Патрик внимательно выслушал ее рассказ, ни разу не остановив.

— Он считает, что я постоянно покрывала тебя, понимаешь? Якобы все знала и молчала. А теперь он решил заставить меня поработать и на него. Он угрожал мне, но ни разу при этом не произнес собственно слов угрозы.

Патрик понимающе кивнул в ответ — сколько раз он проделывал то же самое с другими людьми.

— Оставь это мне, Кейт. Я разберусь.

— Интересно, как ты разберешься с ним? Будешь ему угрожать, как он мне сегодня? — В ее голосе слышалась тревога.

— Ну конечно же, нет, глупышка. — Патрик даже рассмеялся. — Я просто собираюсь объяснить ему, что ты здесь ни при чем. Вот и все, любимая. А ты о чем подумала? Он обязательно все поймет, обещаю.

Кейт заглянула в его усталые голубые глаза, и ею овладело раскаяние. Она нагрузила его своими проблемами, не подумав о том, как ему тяжело, — наверное, еще тяжелее, чем ей.