Слотеры. Бог плоти

Обедин Виталий

Во-первых, мы никогда не сражаемся с открытым забралом, а во-вторых – всегда побеждаем. С понятиями и жизненным кредо рыцарей такое плохо сочетается.

Мы прошли во двор, и ворота-пасть, звонко клацнув бронзой, сомкнулись за спиной.

Нас встретил унылый и мрачный вид. Сада во дворе замка не имелось. Точнее, он присутствовал, но назвать его садом язык повернется не у всякого.

У большинства Слотеров присутствует тяга к угрюмым пейзажам и унылым ландшафтам – это как тоска по утраченной Преисподней, – поэтому вместо газонов и аллей Кэр тут и сям вырастил весьма симпатичные мертвые древесные остовы, зловеще

торчащие из голой и сухой, потрескавшейся местами земли. Черные, корявые и скрюченные, они казались проклятыми душами, стенающими в вечной агонии. Их изломанные ветви-руки тянулись к небу в немой мольбе, призывая его швырнуть спасительную молнию и избавить от страданий.

В тихий безветренный день, чутко прислушавшись, можно даже услышать, как эта мольба едва слышным стоном-шепотом разливается в воздухе, так что, возможно, в аллюзии о проклятых душах есть что-то от истины. Уж чего-чего, а сего товара родичи в свое время набрали, накрали, накупили и просто награбили у смертных с запасом.

Некоторые остовы затейник Кэр переплел в причудливые и гротескные фигуры чудовищ, которые угрожающе скрипели, когда мимо них проходили живые, и иногда произвольно меняли форму, то уменьшаясь, то увеличиваясь в размерах. К таким лучше было не приближаться – иногда, забываясь, они пытались схватить и сожрать даже членов семьи, для защиты которых были созданы. Оно и понятно – вечный голод. Из мертвой почвы корнями ничего не вытянешь.

На мой взгляд, сад выглядел слишком театрально, почти как графическая иллюстрация из романа для впечатлительных девиц, однако не стоит забывать – замок преподносил себя так отчасти и для того, чтобы производить впечатление на смертных Ура. Гнездо сумасшедших колдунов и мутантов должно выглядеть гнездом сумасшедших колдунов и мутантов. Ему надлежит угрожать, пугать, вызывать мистический ужас.

В конце концов, если смертные сочтут, что им надоело нас бояться, дело может обернуться худо. Слотеров, без прочих кланов, всего сотня с небольшим. Не так много против самого густонаселенного города в мире.

Гости у моих родичей бывают редко, но уж те, кто был, до конца дней свой визит не забудут и другим расскажут, безжалостно все приукрасив.

Мы не успели пересечь двор и на четверть, когда раздались знакомые глухие удары – буммм! буммм! Словно кто-то забрался повыше и швырял на землю огромные чугунные ядра.

Пришлось остановиться, давая возможность Церберу – огромной химере-привратнику, вытесанной из цельного куска гранита, – рассмотреть нас и убедиться, что пришли друзья. Холодные бока Цербера выглядели серыми и шероховатыми от времени и частых непогод. Чудовищная голова пучила потускневшие глаза-рубины и скалила длинные тупые клыки. Клыки эти, понятно, представляли собой не более чем украшение, или, правильнее сказать, устрашение. В ход они никогда не шли, ибо сия исполинская каменная туша никого и никогда не рвала на части.

Зачем, когда можно просто размазать чужака по земле?

– Хороший песик, – чуть повеселевшим голосом сказал Морт и погладил чудовище по каменным завитушкам, имитирующим гриву из переплетающихся меж собой змей.

Все-таки он во многом оставался обычным мальчишкой.

Цербер отступил назад, чтобы никого не задеть при развороте, и умчался обратно в сад, оставляя в грунте огромные ямы, медленно затягивающиеся прямо на глазах.

– Слишком

уж он медленный, – недовольно проворчал Джад. – Давно пора заменить его настоящими тварями – поголоднее и посвирепее. Пару-тройку вервольфов выпустить, например. Таких, что уже окончательно разум утратили и готовы сожрать любого.

– Старикан служит Кэру уже два века, – возразил Морт. – Сенешаль Джанс говорит, за это время ни один чужак даже не подошел к замку!

– Интересно, а хоть один пробовал? – усмехнулся я, ставя точку в их споре.

Мы подошли к замку.

Сидящие над крыльцом горгульи с интересом засновали по козырьку, защищающему его от дождя, изгибая уродливые суставчатые тела и свешивая совсем уж кошмарные морды, чтобы рассмотреть пришельцев… и спикировать на них в случае надобности.

Что и говорить, незваного гостя в Кэр-Кадазанге ждал бы удручающий прием.

Дверь распахнулась сама, не дожидаясь, пока в нее кто-то стукнет. На пороге нас уже встречал дворецкий, служащий Слотерам последние полторы сотни лет.

– Добрый день, милорды, – проклекотал он, почтительно склонив гривастую голову.

Я приветственно кивнул, Джад небрежно отсалютовал и бросил в слугу плащом, а Морт улыбнулся:

– Привет, Гриффи!

Янтарные, навыкате глаза Грифона благодарно вспыхнули: старик искренне любил Морта, как, впрочем, и всю юную поросль клана. Тряхнув львиной гривой, дворецкий принял вслед за плащом Джада мой и Мортов, после чего почтительно протянул покрытую перьями руку в сторону лестницы:

– Кэр ждет вас, мои лорды.

Птичий клюв искажал человеческую речь до неузнаваемости, но за долгий век Слотера можно привыкнуть ко всему. Даже к голосу птицельва.

Внутри замок выглядел ничуть не более привлекательно, чем снаружи.

Темные, угнетающие цвета; настенные панели из красного дерева, чьи разводы наводили на мысль о сгустках крови; тяжелые, шевелящиеся без всякого дуновения ветра драпировки; утонувшие в тенях углы, где, казалось, все время что-то дышало и перемещалось неуловимо для глаза. Анфилады свечей и нарочито тусклые лампы, намеренно удаленные друг от друга, чтобы в промежутках залегали сгустки мрака. Во всех светильниках трепетало и билось живое пламя. Кэр старомоден и упрямо не признает ни новомодных алхимических ламп, ни фонарей из гномьего камня.

Дом, жуткий дом.

На вид так ничего и не изменилось. Разве что чучела, сделанные из наиболее именитых врагов клана, в холле больше не красовались. Старый хрыч Эторн наконец перестал тешить свое самолюбие… а может, решил заняться реставрацией. Все эти чучела он ведь сам сделал, мня себя великим таксидермистом.

– Кто еще в замке, Грифон? – спросил я на ходу.

Честно признаюсь, с некоторыми членами семьи встречаться никак не хотелось. Это не от недостатка любви, а в силу инстинкта самосохранения.

Семейство крыс, обитающих в подвале или канализации, как известно, способно начать истреблять и пожирать самое себя, если существованию колонии будет угрожать голод. Слотеры в этом плане сильно похожи на голохвостых тварей. Отличие в том, что нам в принципе и повод-то не всегда нужен. До смертоубийства дело доходит редко, но от пакостей и козней не убережет даже страх перед гневом патриарха Эторна и стоящих за ним Дредда и Джайракса.

Грифон раскрыл клюв, чтобы ответить, но не успел.